Читаем Василь Быков: Книги и судьба полностью

«Круглянский мост» построен методом инверсии. Степка Толкач, находящийся с подачи Брытвина под арестом, вспоминает подробности последнего боевого задания, кончившегося так плачевно. Степка был одним из четверых партизан, которым было поручено взорвать деревянный мост около местечка под названием Кругляны. Этот мост не представлял из себя никакого военного интереса для обеих сторон, и фашисты редко его охраняли, поэтому партизаны отнеслись к этому заданию довольно легкомысленно, не усматривая в нем риска. Они просто захватили с собой канистру с бензином, даже не взяв взрывчатку, чтобы не перегружаться. Эту группу вел Маслаков, опытный боевой командир, сам подбиравший людей для выполнения этого задания. Он выбрал Степку первым потому, что уже ходил с ним на задание и убедился, что подросток, несмотря на резковатость характера, на деле не раз показал себя дисциплинированным и разумным партизаном. Маслаков на отдыхе порой беззлобно подтрунивал над парнем, но делал это дружелюбно, безобидно, даже как-то по-родственному. А Толкач, в свою очередь, был благодарен Маслакову за то, что тот взял его на «взрослое задание», выполнением которого он сможет гордиться; ведь его из-за возраста редко посылали на задания — куда чаще ему доводилось работать на кухне. Данила Шпак, местный крестьянин, шел в качестве проводника. Четвертым стал Брытвин, сам вызвавшийся на задание, так как у него были на это свои причины: хотел заслужить одобрение партизанского начальства, которое в данный момент относилось к нему более чем прохладно, упрекая его в самоуправстве, — будучи командиром отряда, тот недавно застрелил партизана, притом что обвинение не было доказано. Его добровольное участие в задании — попытка вернуть свою командную позицию. Во время задания Брытвин ведет себя скорее как командир группы, чем рядовой партизан. Хитроватый Шпак, как и Брытвин, отлынивает от работы, но, в отличие от него, не пытается из себя строить командира. Единственное желание крестьянина — воспользоваться случаем и заскочить к родным: наесться и напиться до отвала да взять с собой в лес побольше припасов. Таким образом, с начала воспоминаний Степки, в которые вкрапляется голос автора, становится понятным, что из четырех партизан только двое пошли на задание ради дела. Когда Маслаков и Толкач дошли до моста (Брытвин и Шпак решили отсидеться в тылу), они напоролись на засаду, и Маслаков был смертельно ранен. Брытвин, заместивший погибшего командира группы, вовлек пятнадцатилетнего Митю в операцию по уничтожению моста. Митя был сыном полицая; отца он любил, но в то же время стыдился. Степка, который привел Митю в группу, первоначально должен был экспроприировать Митиного коня, но, устыдившись замечания паренька о несправедливости этого акта, решил взять того с собой в отряд. Митя надеялся службой у партизан смыть семейный позор. Брытвин решил руками Мити взорвать мост. Степка, которого он назначил в пару Мите, не подозревал о подлости Брытвина, спланировавшего все так, что Митина гибель была неминуема. Понявший гнусность плана только после гибели Мити, Степка взбунтовался против Брытвина и примкнувшего к нему Шпака. Ружье Толкача случайно выстрелило в Брытвина, когда тот пытался отобрать у парня оружие, принадлежавшее тому по праву, и поэтому по прибытии в отряд Степка был немедленно арестован. Однако Брытвин, не уверенный в том, что ему с его прошлыми грехами удастся легко опровергнуть правдивые слова Степки о настоящем положении вещей, подослал к нему для переговоров Шпака. Степка отверг предложения Шпака и Брытвина о перемирии и ждет в своей кутузке прибытия какого-то мифического комиссара, надеясь на восстановление справедливости.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии