Варвар

Марат хрипло дышал, что-то шепча, запрокинув голову и закрыв глаза, а я с его подачи насаживалась ртом на пенис и заворожено взирала на этого великана. Внутри пробуждалось странное чувство… Власти над ним. Мне нравилось, что именно я доставляю искушенному мужчине такое удовольствие. А ведь я всегда считала себя неумехой в делах интимных. Возможно даже, фригидной.

Пётр говорил, что секс — не главное, и оргазм важен лишь для мужчин, но теперь я остро ощущала, как внизу живота загорается пламя, а между ног становится влажно и горячо. Наверное, я ненормальная или какая-нибудь извращенка, раз возбуждалась от того, как скользят мои губы по влажному члену… Насильника? О, нет. Я не часто подвергалась насилию, но точно знаю, что выглядит оно совершенно по-другому.

— Хватит, иди сюда, — прорычал, отрывая меня от своего паха и, честно признаться, я испытала сожаление. Мне понравился его вкус. И запах его смазки. И так гадко сделалось от своего желания, что захотелось плакать и смеяться одновременно.

Мне что-то подмешали в еду? Ну, конечно же! Как я сразу не догадалась! Варвар в своем репертуаре.

Опрокинув меня на спину, подтянул за лодыжки к себе, но входить не торопился. С каким-то диким упоением разглядывал меня там, и по телу пробегали судороги стыда. А, может, не стыда. Сейчас вообще трудно быть в чем-то уверенной.

— Вот видишь, уже течешь для меня, — его улыбка была похожа больше на оскал кровожадного хищника, но даже от неё меня повело так, что вот-вот готовилась потерять сознание.

— Пожалуйста… Прошу. Сделай это быстрее, — шепчу пересохшими губами, а Варвар, наконец, поднимает взгляд на моё лицо.

— Конечно, Белоснежка. Любое твоё желание, — и, навалившись на меня, резко вторгается в пылающее лоно.

Вскрикиваю от того, как сильно он меня растягивает, заполняя собой полностью и, кажется, готова задохнуться от его сильных, быстрых толчков. Всхлипываю от слабой боли, которая с каждым его движением нравится мне всё больше, и раздвигаю ноги шире, впуская его в себя до упора.

— Кончай! — приказывает, сжав своей стальной рукой моё горло, а я хочу возразить. Сказать, что ничего не получается. Что у меня практически не бывает оргазмов. Но уже в следующее мгновение замираю от сильного, почти болезненного спазма, пронзающего всё тело разом. Меня трясет и катастрофически не хватает кислорода, а сознание мутнеет и куда-то ускользает.

Находясь на краю пропасти, наблюдаю за тем, как Варвар вытаскивает из меня блестящий от соков возбуждения член, и горячая жидкость выплескивается на живот. В воздухе витает запах секса и спермы, а я начинаю осознавать, что пала ещё ниже.

ГЛАВА 17

Марату нравилось наблюдать на ней. Необычная. Как будто не из этого мира. Не из его, так точно.

Было в этой девушке что-то, отчего мужики с ума сходят. Нынче редко такую встретишь. Чтобы не набивала себе цену и не велась на бабло, но при этом отдавалась с такой страстью, как не получится даже у опытной шлюхи. И дело не в таблетке. Возможно, впервые она и была под действием какого-то дерьма, но сейчас её кровь чиста. И ему понравилось трахать её. Теперь был уверен — захочет и третий, и четвертый раз, и так, пока не пресытится ею.

Он и сейчас бы продолжил, да Ахмед скоро приедет.

— Ты принимаешь таблетки?

— Что? Какие таблетки? — встрепенулась, повернулась к нему, натягивая штаны. Да, кстати, нужно бы ей одежду нормальную купить. Что-нибудь в её стиле, но подороже.

— Противозачаточные. Не люблю презервативы и ненавижу прерванный половой акт. Скажи название, я куплю.

Она потупилась в пол, поджала губы.

— Мне не требуются таблетки. У меня… Я не могу иметь детей, — отвернулась к окну, обняла себя, словно защищаясь.

— Вот как? Что ж, в таком случае тема закрыта.

Теперь ясно, отчего она так к чужому ребенку привязана. Материнский инстинкт, видимо, сработал.

Не то чтобы ему было дело до проблем временной девушки… Хотя нет, всё-таки было. Иначе не стал бы заниматься её бесхребетным муженьком да подружкой-шалавой. И пацана не стал бы ей привозить.

— Если тебе нужно какое-то лечение или…

— Мне ничего от тебя не нужно. Мне нужен только мой сын, — прошипела змеёй, резко обернулась. — И не думай, что я стану прогибаться под тебя каждый раз, когда у тебя зачешется в штанах, и ты начнёшь меня шантажировать ребенком! — в глазах её огромных плескались злость и обида, а губы дрожали от подступающей истерики. — Единственный выход — это кормить меня наркотиками, как в прошлый раз и сегодня… — глухо вскрикнула, когда сжал пальцами её горло и сдавил до хрипоты.

Бешенство смертельным пламенем поднималось внутри, и зверь срывался с цепи, разрывая своими когтями, казалось, железное терпение чечена.

— Что ты сказала? Повтори, — прошептал ей на ухо, сдавливая хрупкую шею всё сильнее. — Наркотики? Сегодня? Так ты объясняешь себе тот факт, что текла и кончала подо мной, как обезумевшая самка? Ты пожалеешь об этих словах, Белоснежка. Я буду драть тебя день и ночь, пока не признаешь, что сама меня хочешь. Пока не станешь умолять меня остановиться. И тогда я не остановлюсь.

* * *