Варнак. "Мертвая вода"

– Это… – Го булькнул и чуть уменьшился, – это интересно. А как, говоришь, твое имя?

– Ты слушай-слушай, я только разогреваюсь. Следующая тема будет ближе к тебе, Осквернитель.

Я с удовольствием отметил, что у демона забегали глазенки.

– Есть в одной далекой стране интереснейший обычай. Месть, своего рода. Называется ритуал – головач. Садись поудобнее, я расскажу каждую деталь во всех смачных подробностях. Айне, уши закрой. Короче, жил в одной деревне мальчуган…

Го Осквернитель плакал. Он усох до размеров чихуахуа, забился под окно и тихо скулил, размазывая по рожице мутные слезы. Бедолагу вывернуло горячим пеплом вперемешку с желчью раз пять, он кричал и выл, съеживался и бился головой о пол. Я же мстительно, с подробностями, знатно приукрашивая, рассказывал и рассказывал. Самые интересные моменты изобразил жестами, мимикой и показал, так сказать телом, делая бедрами характерные движения, а руками держал воображаемый предмет. Айне разок вслушалась, позеленела, заткнула уши снова и удрала на другой конец комнаты.

– В голову? – визжал демон, содрогаясь и не замечая, как под ним растекается лужица. – Вот как? В голову?

– Такая вот история, – закончил я. – Алле, ты живой?

– Убирайся! – в истерике пищало нечто крохотное, бывшее недавно могучим Го Осквернителем. – Я умоляю! Прекрати! Откуда ты взялся, выродок? Мерзкий больной извращенец! Прочь с моего маяка!

– Вообще-то и продолжение имеется, – обиделся я. – Там есть большой фургон с прекрасной дамой нестандартного масштаба, могилы, испражнения, кончунов в десять раз больше...

– Нет! – прорыдал Го. – Замолчи, гнусная тварь!

Он подпрыгнул, протиснулся в щель под окном и исчез с отчаянным визгом. На каменных плитах остался молот и растеклась вонючая желтая лужа.

– Слабак, – заключил я, выглянув в окно. – Наш инквизитор тебя плевком бы изгнал и рук марать не стал. Осквернитель, тоже мне. И сам ты тварь, кстати, волосан бесхребетный.

Я с трудом оторвал от пола молот. Рукоять выскользнула из пальцев и оружие вдавилось в камень.

– И с этим все ясно, – раздраженно подытожил я, – опять не под мою руку. Чтоб тебя. Старый, можешь валить. Демон утоп, дерьмо только на скалах осталось.

– Напарник, – Айне запрыгнула на плечо, – я и не знала, что ты умеешь вот так!

– Да что тут уметь? – усмехнулся я. – Кретинские мозги спалить не сложно.

– Научишь? Впрочем, лучше не надо. Я кусочек подслушала той мерзости, что ты рассказывал и это… Ну его.

– Правильно. Тем более это был не слишком умный враг, – одобрил я. – Если попадется кто из правящей верхушки демоноидов, то мы так легко не вывернемся. Старый, ты уснул?

– Я потом, – поспешил распрощаться Калан. – Вы идите, идите.

– Как знаешь.

– Какое ты страшное заклятие применил, – не унималась Айне, когда мы спускались по лестнице. – Рогатого бедолагу чуть наизнанку не вывернуло. Запретное колдовство, наверное...

– Лучше тебе не знать, – ответил я. – Плывем дальше.

«Мертвая вода» направилась в океан, а чуть погодя от потухшего маяка оторвалась небольшая утлая лодчонка, в которой мерно работал веслами старик-смотритель.

– Удачи, – напутствовал я лодку.

Айне оторвалась от удочки и непонимающе осмотрелась.

– А, дедуля! Эй! Калан! Хочешь на буксир?

Смотритель вздрогнул и замахал веслом активнее, выводя скорлупку едва не на глиссер.

– Не хочет. С чего бы?

– Понятия не имею. Фей не любит.

Айне смерила меня возмущенным взглядом и вернулась к рыбалке. Я спрятал усмешку и крутанул штурвал, взяв курс на остров Мастера. На упоминание о странном острове я набрел пару дней назад. Согласно описания там проживал некий ремесленник, что за плату мог модернизировать неписей. Эдакий гуру для компаньонов. Наткнулся я на него случайно, почитывая раздел полезного для игровых персонажей и решил проверить, на что этот самородок способен. Вдруг крылья сподобится починить? На континенте таких мастеров трудилось что-то в районе пятнадцати, а вот в океане лишь один. Но если найдется достойная плата, то у меня может появиться летающий шпион, способный пролезть практически в любую щель. Туда я и взял курс.

Глава 13

– Ненавижу тебя, Фасимба, – шептал я, бесшумно следуя за отрядом коренастых дикарей. – Всей своей черной душой ненавижу, образина корявая…

Татуированный крепыш замер на холме, с шумом втягивая воздух широкими ноздрями. Вокруг вождя плотным кольцом замерли верноподданные, отряд в полсотни бойцов. Все, как на подбор, жилистые, резкие, стойкие на удар и лютые.