Вариант «И»

– Остроумно.

– Конечно, если руками обшаривать каждый дециметр стены, то на него рано или поздно наткнешься. Но шарить там, где ничего нет, станут в последнюю очередь, верно? А для этого ищущий должен располагать временем. Его бывает достаточно у властей; но тайник заложен не от власти, а от налетчиков. Они же, как правило, спешат.

– Все верно. Вот мои кассеты. Клади их туда же – и побежим. Хотя – постой. А что у тебя там еще?

– Да ничего особенного. Есть одна книжечка. – Она вынула и показала, то была скорее брошюрка. – Возьми – может быть, прочитаешь на досуге…

– Тоже дедовская?

– Нет. Липсис оставил маме – сказал, что любопытно.

Я машинально сунул книжку в карман.

– Бежим. Мы и так уже опаздываем.

– На богослужение? – не удержалась она.

– Сложный вопрос, – сказал я серьезно, – Богу мы служим или кому-то другому. Это мы потом узнаем.

7

До Николы на сене добрались без происшествий. Храм был маленький, давних времен, но отремонтирован капитально, пожалуй, лет десять назад, а снаружи красился и совсем недавно. Уютная была церквушка, какими в свое время славился город сорока сороков, и хотелось думать, что и Господь в ней не такой, как где-нибудь в кафедральном соборе, величественный и строгий, а – добрый, провинциальный этакий, всепрощающий, похожий на сельского батюшку на склоне лет. Прежде чем войти, я перекрестился по-православному, от правого плеча к левому, в католическом храме пришлось бы наоборот, с левого плеча – потому, может быть, что оно ближе к сердцу. Вообще-то я никогда крещен в православие не был, как и в католичество либо лютеранство, но положил себе за правило в любом монастыре следовать его уставу, чтобы не обижать хозяев. Наташа посмотрела на меня не без удивления, но ничего не сказала. Поняла уже, наверное, что я никогда не делаю ничего без надобности; это и на самом деле так – или почти так.

Отец Николай ожидал нас, как и уговорено было, в левом приделе. Ничего в облике иерея вроде бы не изменилось после того, как мы расстались в зале съезда, и тем не менее выглядел он тут совершенно по-другому: значительнее и, так сказать, органичнее, и наперсный крест его здесь воспринимался уже не как принадлежность униформы, но воистину как великий символ – хотя, если подумать, с таким же успехом символом могло стать любое орудие казни – топор, например, или хотя бы то копье, каким орудовал один из воинов, что окружали крест на Голгофе. Ну да это не мои проблемы.

– Прошу пожаловать, – широким жестом, особенно выразительным, потому что сопровождался он плавным взлетом широкого рукава, пригласил нас отец Николай и первым двинулся в известную ему сторону. Мы пересекли главный неф; я заранее знал, что в алтарь он нас не поведет – туда имеют право входить только лица духовные; но оказалось, что в храме имеется еще достаточно большое количество помещений, комнат и комнаток, как и во всяком – с моей точки зрения – шоу-предприятии. Там, куда он привел нас, стояла купель, в коей крестят младенцев, стол, несколько стульев. Вероятно, то и была крестильная. В ней было теплее, чем в других помещениях храма, и как-то уютнее. Отец Николай пригласил сесть и сам уселся, привычным движением справившись со своим долгополым одеянием.

– Итак, чем могу служить?

– Прежде всего разрешите представиться.

– Я в курсе дела, – отклонил он мое предложение. – Профессор Бретонский объяснил мне, кто вы и с какой нуждой. Я готов ответить, поелику это будет в моих малых возможностях. Спрашивайте.

(Пожалуй, для сохранения стилистического единства ему следовало бы сказать «Вопрошайте».)

– Благодарю вас. Моих читателей прежде всего будет наверняка интересовать вот что: вы, православный священник, иерей…

Он чуть заметно качнул головой.

– Протоиерей, – поправил он. – Если вам нужна точность – митрофорный протоиерей. – На его губах промелькнула улыбка. – Видите ли, если военный обретал право на генеральскую папаху автоматически, как только получал звание полковника, то в нашей иерархии несколько иначе; в армии это выглядело бы так: есть просто полковник, по зимней форме одежды носящий обычную офицерскую ушанку, и полковник с папахой, который хотя и не генерал еще, но все же ближе к генеральскому званию, чем полковник с ушанкой. Полагаю, что это достаточно точное сравнение.

– Очень хорошее сравнение, – подтвердил я. – Итак вы, будучи православным митрофорным протоиереем, настоятелем этого храма… я не ошибся?

– Ни в коем случае. Дело обстоит именно так. Правда, был я отстранен от служения, но лишь на краткий срок.

– И, разумеется, человеком глубоко верующим…

Он только кивнул.