Мускулатура подростка… – То, что летчики-истребители (даже еще больше, чем все остальные летчики) нуждались в большой физической силе, – это неоспоримый факт. Тем более странно, что несколько известных асов имели довольно хрупкое телосложение. Среди них, например, Петр Гнидо (к концу войны имел 34 сбитых лично и 6–7 в группе) и испанский республиканец Франциско Мероньо Пеллисер (7 сбитых лично в ходе гражданской войны в Испании). Последний в годы Великой Отечественной войны воевал в составе ВВС РККА; заинтересованным читателям рекомендую его книгу «„No pasaran! Они не пройдут!“ Воспоминания испанского летчика-истребителя», современное издание которой на русском языке (М.: Эксмо, 2008) я имел честь редактировать).
Узел 1.1Потом дежурный подбегал к паровозу, вбрасывая в руку приспустившегося по лесенке машиниста тонкий медно-зеленый жезл, и вагоны дергало сначала вперед, потом назад. – Жезловая система – способ связи и обеспечения безопасности движения при движении поездов на железных дорогах, использовавшийся (во многих вариантах) с конца XIX века. Смысл жезловой системы состоит, в крайне упрощенном виде, в том, что жезлы являются ключами и пропусками на право занятия определенного перегона между станциями железной дороги.
Устремленные ввысь сияющие золотом шпили. – В нашей реальности позолоченные шпили и купола в Ленинграде были закрыты маскировочными чехлами или закрашены серой краской, поскольку они служили прекрасными ориентирами для немецких артиллеристов, ведущих обстрел города. Только полгода спустя после полного снятия блокады, в июне-августе 1944 г., были сняты чехлы со шпилей Адмиралтейства, Михайловского замка и купола Никольского собора, а позже смыли краску с позолоты на шпилях Петропавловского собора – в октябре 1944 г., и купола Исаакиевского собора – в 1946 г.
Одна бомба упала в сад Смольного, другая в Летний сад, еще одна попала в книгохранилище Эрмитажа, вывернув его наизнанку. – Об этом мне рассказал мой дед: вмерзшие в лед драгоценные книги, разбросанные по улице Халтурина (ныне Миллионной), произвели на него глубокое впечатление. Упавшую в Летнем саду авиабомбу с большим новостным шумом (и закрытием Летнего сада для посетителей на много дней) вдруг начали искать уже в середине 1980-х годов. Помню, что дед очень ругался, потому что никто не догадался спросить старого сапера, где именно она упала и не обезвредили ли ее уже тогда. Впрочем, при поисках давно не существующей бомбы неожиданно нашли остатки фонтанной системы Летнего сада – и к настоящему времени она восстановлена.
Нет никаких сомнений, что город спасли химики. Суперфосфатные удобрения, для вывоза которых на поля не хватало транспорта, были еще в сорок первом перегнаны в какую-то химическую дрянь, которой пропитали все стропила в городе, все полы чердаков. – Абсолютная правда. Этот фактор в сочетании с великолепно налаженной системой гражданской обороны, с описанными во многих сотнях воспоминаний дежурствами мирных жителей, в том числе подростков, на чердаках и крышах с клещами в руках (которыми мелкие зажигательные бомбы оттаскивали в стоящие там же ящики с песком) и, разумеется, мощной и отлично организованной системой ПВО не позволил превратить Ленинград в Гернику, Ковентри, Дрезден или Токио. А столь массового налета, подобного описанному в этой книге (и в реальности превратившего в руины Сталинград), на самом деле не было.
Аспидно-стального цвета. – Словосочетание «аспидный цвет» к нашим дням полностью исчезло, однако я его еще застал, в том числе в приложении именно к цвету невской воды. Аспидный – это, разумеется, цвет аспида (змеи, гадюки), то есть серо-черный.
Тому, который они видят перед собой, до готовности еще года два или три. – Если «Советский Союз» и «Кронштадт» были достроены к началу 1944 г. и речь идет о Ленинграде, где было всего два кораблестроительных завода, способных строить крупные корабли (завод № 189 Балтийский, им. С. Орджоникидзе и № 194 им. А. Марти), значит, речь идет уже о постройке линейного корабля второй серии – более совершенного проекта 24; вряд ли линейного крейсера.
