Вариант "Ангола"

— Но главное не в этом, — сказал Вейхштейн. — Послезавтра из Чикамбе в Квиленгес выступает некий "Караван". Судя по тому, насколько большое внимание уделяет этому каравану колониальное командование в Бенгеле, у него ценный груз. Я думаю… Нет, я уверен в том, что это алмазы.

— Скорее всего, — кивнул Горадзе. — Близ Чикамбе находятся богатые копи.

— Так вот, — продолжал Вейхштейн. — Дорога тут одна, и на пути следования "Каравана" всего два населенных пункта, Камукулу и Динде.

Он ткнул пальцем в две маленькие точки на карте к юго-востоку от нашего расположения.

— Места глухие…

— Ты что… предлагаешь атаковать "Караван"? — задохнулся я.

— Да, — кивнул Вейхштейн.

Все загалдели, но капитан поднял руку и шум стих.

— Я понимаю, что звучит дико, но… Но дайте договорить.

Вейхштейн плеснул в стакан воды, и жадно выпил. Перевел дыхание и продолжил:

— Судите сами — сейчас нас ищут. Тревога поднята по всей округе. Что нам нужно сделать в этой обстановке? Вы предлагаете уходить — с этим я согласен. Но куда? Я не думаю, что попытка добраться до Северной Родезии — лучшее решение. Смотрите: противник знает, что недавно была потоплена наша лодка. Он знает, что в месте гибели лодки уничтожена его поисковая группа. Готов спорить на что угодно, они думают, что мы здесь ведем охоту за алмазами. Враг уже в это верит — и надо сделать так, чтобы он окончательно заглотил наживку. Мы атакуем конвой, и захватим алмазы. Какова будет реакция на это?

— Усилят охрану приисков, — сказал Радченко.

— Точно! А нам только того и надо! Чем больше солдат мы вынудим сидеть на приисках, тем меньше их будет брошено на наши поиски. На самом деле здесь не так много сил, и португальцы просто не смогут искать нас и одновременно охранять прииски. Главное — инициатива будет на нашей стороне.

— Но что мы будем делать потом? — спросил Анте. — После того, как уничтожим конвой?

— Это и есть самое главное, — Вейхштейн поднял вверх палец. — Мы знаем, что немецкий контрразведчик, который сейчас заправляет всей деятельностью в Бенгеле, прибыл сюда на самолете, который в полной готовности находится на аэродроме близ города, и что экипаж всегда в готовности. Мы знаем, что к северу от Анголы практически все территории являются колониями союзников — выходит, самолет летел без посадок. А это значит, что на этом самолете мы сможем достичь Египта и без помощи англичан. Может быть, сразу и до Ирана дотянем…

— Смело…, — пробормотал Анте. Я с ним был более чем согласен — предложенный Вейхштейном вариант напоминал сюжет приключенческого романа. Но вместе с тем было в этом варианте что-то такое, что заставляло верить в его реальность. Что именно — этого я сказать не мог…

— Смэло, — фыркнул Горадзе. — Да это сумасшэствие!

— Не большее, чем пробиваться к границе, — парировал Вейхштейн. — Но так мы сохраняем инициативу — мы делаем то, чего от нас не ожидают. А если оставить на месте атаки каравана ложный след — ну, например, что мы двигаемся к границе с Северной Родезией, то наши шансы еще больше возрастут. Нас будут искать в десятках, в сотнях километров от того места, где мы будем находиться, вот в чем фокус. Ну, что скажете?

— Думаю, стоит проголосовать, — сказала Зоя. — Решает простое большинство.

— Я, как вы понимаете, "за", — скупо улыбнулся Вейхштейн.

Пару минут в комнате царила напряженная тишина. Наконец Раковский махнул рукой:

— За.

В итоге Вейхштейна поддержали Раковский, Радченко и я, а Анте и Горадзе были против. Попов воздержался.

Зоя медлила. Все молчали: уже было ясно, что вопрос решен, но торопить ее никто не хотел — да и вряд ли бы решился, потому как ее главенство на прииске никто не оспаривал.

Она посмотрела на меня. В ее глазах мелькнула тревога, но уже через секунду она улыбнулась — чуть-чуть, едва заметно. Улыбнулась мне.

— Ну что, ж, попробуем, — сказала Зоя. — Может, и впрямь смелость города берет.

* * *

После совещания, пожевав приготовленных Олейником бутербродов, все как-то незаметно расползлись по комнатам — кто в конторе, кто в лабораторном корпусе. Радченко отправился проверить дежурных на вышках, а мы с Зоей остались на крыльце.

Ночь вступила в свои права — где-то в темноте шумели деревья, да бились о стекло фонаря какие-то ночные бабочки. Фонарь покачивался на ветру, скрипя жестяным конусом колпака, и тени судорожно метались по земле.

— Как думаешь, у нас получится? — спросила Зоя.

Я пожал плечами.

— Звучит убедительно…

— Знаешь, я согласилась только потому, что согласился ты.

Я удивленно посмотрел на нее.

— То есть… Ты сама в это не веришь?

— Не знаю, — она посмотрела в сторону. — Не знаю…

Зоя коснулась перил.

— Очень странное чувство — мне хочется как можно быстрее покинуть это место, и в то же время не хочется уходить. Столько здесь было всего — хорошего, плохого…

— Мы не можем здесь остаться, — тихо сказал я. Ночной ветерок растрепал ее волосы, сделав какой-то трогательно-беззащитной.

— Знаю. Главное, что нам нужно сделать — это вывезти алмазы, — продолжала Зоя. — Все остальное не так важно…

Я фыркнул.

— Что? — нахмурилась Зоя.