Варяги и Русь

В IX в. в борьбе против Карла Великого прославились многие славянские правители, поэтому переводы их имен или имен могущественных славянских богов — их покровителей становились объектом осмысления и заимствования в западноевропейские именословы, в рассматриваемом примере, в именословы на территории Франкского королевства, откуда они расходились в именословы на Британских островах или именословы Скандинавских стран. Подобный принцип перевода имен был характерен для литературных памятников. Здесь уже приводился пример с распространенном во французском фольклоре имени «Фьерабрас», которое вполне могло быть переводом славянского имени Хоробр (др. — рус. Храбр), поскольку «fier à bras» переводится и как «храбрая рука». Под этим именем действовал великан Фьербрас Русский.

Пара Хоробр/Фьерабрас подсказывает, что аналогичным образом, в результате перевода свент- > helgi- могло возникнуть имя героя англосаксонских поэм Halga, перешедшее позднее в исландские саги и далее — в скандинавские именословы.

Выше приводилось наблюдение Янцена о том, что имени Hœlghe в шведском именослове сопутствовала иногда латинское соответствие Sankte, точно таким же образом, как это наблюдалось в именословах на территории «древней Галлии». Классическим примером заимствования скандинавами славянского имени с основой свят-/свен- является имя Сванте — уменьшительное от имени Свантеполк из именослова поморских герцогов, отмеченное у шведской знати с XIII века. Как видим, заимствован только первый именной компонент, оформленный как уменьшительное имя или как прозвище, также как и в случае с Хельге/Хельги.

Все приведенные наблюдения подводят к мысли о том, что теоним Святовит/Свентовит был, очевидно, тем исходным «материалом», из которого в ходе распространения христианства были созданы новые именные компоненты, послужившие к образованию германоязычных прозвищ Хельги с христианским содержанием, вытеснивших постепенно языческие гипокористики и прочно занявшие свое место в скандинавских именословах.

Князь Олег и княгиня Ольга: вопросы происхождения

Кем были князь Олег и княгиня Ольга по происхождению? И по этим важным вопросам у нас нет четкого ответа, поскольку он запутан норманистской скандинавоманией также, как и вопрос об их именах.

О князе Олеге ПВЛ в 879 г. говорит следующее: «Умершю Рюрикови предастъ княженье свое Олгови, от рода ему суща, въдавъ ему сын свой на руцѣ, Игоря, бо дѣтескъ вельми». Из этого следует, что князь Олег занял княжеский престол по завещанию умершего правителя, что было распространено в средневековой Европе. Первый римский император Гай Юлий Цезарь Август (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.) был внучатым племянником Юлия Цезаря со стороны его сестры и сыном его племянницы, но по завещанию был усыновлен Юлием Цезарем, благодаря чему принял родовое имя своей матери Юлий, а также имя приёмного отца — Цезарь и стал членом рода Юлиев, ведущих свое происхождение от Энея и наделявших свой род особыми правами в обладании властью. По устному завещанию скончавшегося без потомства представителя уэссекской династии короля Эдуарда Исповедника (1042–1066) был назван его наследником герцог нормандский Вильгельм. Соперник Вильгельма Гаральд Гудвинссон был также провозглашён королем англосаксов по устному завещанию Эдуарда, по требованию англосаксонской знати, не желавшей видеть своим правителем нормандского герцога Вильгельма.

Далее в ПВЛ о князе Олеге сказано, что он принадлежал к роду Рюрика или был «от рода ему суща». У Ф. Гилярова в «Преданиях русской начальной летописи» есть уточнение, что Олег был племянником Рюрика[910], а в НИЛ он назван шурином Рюрика, причем Татищев добавил, что в «манускрипте раскольничем вуй Ингорь, т. е. брат материн». Кроме того в НИЛ назван титул князя Олега до его вступления на престол в Новгороде как князь урманский, а также подчеркнуто, что он был из варяг: «предаде княжение… Ольгу, варягу сусчу, князю урманскому»[911]. Как норманизм перековеркал титул «князь урманский» в «норвежскую национальность», поговорим далее подробно. Но сразу хочется отметить, что всякий, кто в состоянии сегодня мыслить здраво, понимает, что для ІХ-Х вв. варяги были населением южнобалтийского побережья[912].