Читаем Варяги и Русь полностью

При Игоре эти отношения изменяются как по причине завоеваний и постепенно возрастающего могущества и значения варяжских князей, так, без сомнения, и вследствие слияния русских династий с варяжской посредством брачных союзов между представителями прежних княжеских родов и княжнами варяжскими, родными и двоюродными сестрами Олега и Игоря. О существовании этих союзов свидетельствуют упоминаемые в договоре Игоря его нетии, т. е. сестрыничи Слуды и Акун, являющиеся послами, один от самого Игоря, другой от русского князя или боярина Карша. С другой стороны, в числе жен Олега и Игоря были, вероятно, и родственницы, сестры и дочери покоренных русских князей; древляне помышляют о слиянии киевского княжества с Древлянской землей посредством брака Мала с Ольгой. Верным кажется, что из князей-данников около половины X века уже многие уступили Киеву лучшую часть своих волостей (Чернигов и Переяславль еще прежде), при заметной утрате своего княжеского значения; другие обратились в бояр; является нечто вроде двора. Новый порядок вещей явно обнаруживается при сличении Игорева договора с Олеговым. При Игоре уже нет тех светлых князей сущих под рукой Олега, покоренных, но самовластцев в своих княжениях, независимых данников варяго-русского князя. Игоревы послы договариваются: «Отъ Игоря великаго князя Рускаго, и отъ всякоя княжья, и отъ всехъ людии Руския земли». Являются формулы: «Великий князь Игорь и князи и бояре его». — «Великий князь русьский и бояре его» — «къ великому князю русьскому Игорю, и къ людемъ его». Нигде Олег не говорит от одного своего имени; греки договариваются и с ним и через него с подчиненными ему мелкими, племенными династами; в основных статьях Игорева договора речь идет только о великом князе, как о единодержавце в земле; прежние князья упоминаются только в формулах; жены их, русские княгини, сопровождают Ольгу в Царьград; как бояре, так и князья имеют своих послов едва ли не ради одного блеска и пышности; новое доказательство раннего образования великокняжеского двора в Киеве. Конечно, не все прежние князья одинаково скоро уступали свои права на независимость и княжение; древляне держат себя вдали от варяжской династии; при Игоре они не участвуют в греческом походе, вероятно, откупаясь данью. С покорением Древлянской земли при Ольге падет сильнейшее независимое словено-русское княжество; Древлянская земля входит в состав варяжской державы. Ольга уже не довольствуется одной данью, как Олег и Игорь; она идет по Древлянской земле, уставляя уставы и уроки; Святослав сажает сына своего Ольга «въ деревехъ», как в своей волости. Род Малов, если не был истреблен совершенно, перешел, по примеру других княжеских родов, в боярский.

При Святославе исчезает самый княжеский титул для потомков прежних князей; в договоре с греками упоминается только о боярах; Святослав говорит от себя: «Азъ Святославъ князь руский». Князья окончательно превратились в бояр; прежние роды исчезли; естественный исторический ход.

Не так, конечно, понимают эти факты представители норманнского мнения. «Рюрик, Трувор и Синеус, — говорит г. Куник, — выселились на восток со своими кровными, родственниками. Кроме Олега к ним, по всей вероятности, принадлежали все те лица, которым Игорев договор приписывает княжеское происхождение. По своим отцам, матерям и мужьям все они могли состоять в близких отношениях к Рюрикову княжескому дому, образуя более или менее древние боковые его линии, из коих иные выводили свое начало еще из Швеции». Мы видели, что и по мнению г. Соловьева, эти Smakonungar под названием князей сидели в Чернигове, Полоцке, Переяславле, Ростове, Любече и прочих городах. Но подобное состояние новорожденного общества условливает целый ряд явлений, о которых нет даже и намека в нашей истории. Я возражаю:

1. Если эти малые князья были норманны, Smakohungar (Kleinkönige), родичи Рюрика, мы вправе, как и прежде, спросить: почему этих норманнских князей нет на севере при Рюрике, а только на завоеванном юге при Олеге и Игоре? Норманнское влияние должно быть тем ощутительнее, чем ближе к началу государства.

2. На каком праве состояли при Олеге и Игоре эти князья (Smakonungar), родичи их? С норманнской точки зрения, конечно, на ленном; по крайней мере, нет повода предполагать, чтобы норманнские конунги (будь они родичи Рюрика или нет) согласились оставаться в завоеванном ими крае управителями Олега и Игоря, когда те же норманны в Англии и во Франции делят между собой завоеванную землю на участки и наследственные феоды. Но разве русская история знает о делении земель? о наследственных баронах или ярлах Чернигова, Ростова, Любеча? Предполагаемое норманнство малых князей условливает развитие на Руси в высшей степени феодальной системы. Исчезают ли такие явления, не оставя по себе ни памяти, ни следа в народной жизни, в истории? и что же сталось с этими Smakonungar и потомством их после Игоря? При Рюрике их еще нет; при Святославе их уже нет более.

Перейти на страницу:

Все книги серии Древняя Русь

Когда Европа была нашей. История балтийских славян
Когда Европа была нашей. История балтийских славян

В основу своего исследования А.Ф. Гильфердинг положил противопоставление славянского и германского миров и рассматривал историю полабских славян лишь в неразрывной связи с завоеванием их земель между Лабой и Одрой немецкими феодалами.Он подчеркивает решающее влияние враждебного немецкого окружения не только на судьбу полабских славян, но и на формирование их "национального характера". Так, изначально добрые и общительные славяне под влиянием внешних обстоятельств стали "чуть ли не воинственнее и свирепее своих противников".Исследуя вопросы общественной жизни полабских славян, А.Ф. Гильфердинг приходит к выводу о существовании у них "общинной демократии" в противовес "германской аристократии". Уделяя большое внимание вопросам развития городов и торговли полабских славян, А.Ф. Гильфердинг вновь связывает их с отражением германской агрессии.Большая часть исследования А.Ф. Гильфердинга посвящена изучению завоевания полабских славян немецкими феодалами и анализу причин их гибели. Он отмечает, что главной причиной гибели и исчезновения полабских славян является их внутренняя неспособность к объединению, отсутствие "единства и жизненной силы, внутреннее разложение, связанное с заимствованием германских обычаев и нравов". Оплакивая трагическую судьбу полабских славян, Гильфердинг пытается просветить и предостеречь все остальные славянские народы от нарастающей германской угрозы.

Александр Федорович Гильфердинг , Александр Фёдорович Гильфердинг

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное