Ваниль для попаданки

— Не совсем, — Нэш посмотрел на герцога очень серьезно, и тому вдруг показалось, что перед ним не мальчишка, а, как минимум — ровесник, — Нужно очень быстро перераспределять импульсы по щиту и куполу, чтобы сила растекалась равномерно. Стоит зазеваться и пропустить удар, щит взорвется с тобой внутри — и упс! Тебя просто размажет по пейзажу в неаппетитную кляксу. Нужно очень быстро соображать и очень быстро двигать потоками. Это похоже на жонглирование тремя десятками сырых тухлых яиц. Ошибаться нельзя вообще. Цена ошибки — жизнь. Всегда. Но зато можно уделать противника, который сильнее тебя на несколько порядков.

— Ты хочешь сказать, что это не для всех, — понял Кот.

— Не для всех. Но ты — освоишь. Если захочешь. Только… оно тебе надо? Ты и так крут.

Эшери медленно пил слабый сидр не лучшего качества и раздумывал над словами своего секретаря.

— Теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда сказал, что его татуировки и накопители — это твое преимущество. Что ж… Он получил по заслугам. Не спрашиваю, как ты себя чувствуешь…

— Выживу. И даже не заболею. Ему не стоило пачкать своим грязным языком Императрицу.

— А то, что он пытался оскорбить тебя? — с внезапным интересом спросил Эшери. — Когда обвинил в том, что ты — мой любовник?

— Дурак мне здорово польстил, — откровенно признался Нэш. — Стать твоим выбором — это зашибись как круто. Все равно, что получить орден.

— Так ты… знаешь? — осторожно спросил Кот.

— Армия — это большая деревня, — Нэш пожал плечами, аккуратно дочищая рагу из миски, — Ну и что? "Пока Эшери одерживает победы, он может любить кого угодно, хоть мужчин, хоть своего коня, хоть темных богов…"

— Цитата из устного творчества Рамера Девятого, — криво улыбнулся Кот.

— Что хорошо для императора, не может быть плохо для простого армейского курьера.

Эшери ощутимо расслабился. И уже почти в шутку спросил:

— А если начну ухаживать за тобой?

— Стихи читать? — подмигнул Нэш, — валяй, только хорошие. Свои собственные читать можешь, возражать не буду. А если попробуешь перейти от слов к делу — буду отбиваться. Как я отбиваюсь — ты видел. Уверен, что я тебе нравлюсь?

Эшери уже смеялся в голос. Но на последних словах парня снова сделался серьезным.

— Уверен, Дик. Ты опасный тип, но быть твоим другом, похоже, честь. Ты примешь мою дружбу?

Протягивая через стол ладонь Кот был готов ко всему. Он уже понял, что титулы, богатство, положение при дворе не имеют для Нэша никакой цены.

Но секретарь протянутую руку принял сразу, и сжал ее крепко.

Глава 7

Последний глоток сидра

Рыжая тарелка луны висела над скатом крыши низко-низко. Полнолунье. Лучшее время. Впрочем, при минимальном старании любое время могло стать лучшим. Это был его маленький секрет, один из многих.

Сидр тоже был таким секретом. Темные боги знают почему, но жидкости из яблок со слабым, очень слабым градусом держали заклинания гораздо лучше, чем солидные терпкие виноградные вина, которые было принято использовать для таких вещей.

— Господин мой, меня уже допрашивали с применением чар… — мальчишка был встревожен и не скрывал этого. Лет десять — двенадцать. Сколько точно — он и сам не знал. Сирота. Но сирота, которому посчастливилось неплохо устроится при трактире. По крайней мере всегда сыт и крыша над головой в холода. И цепкий — такой не пропадет.

— Я не собираюсь тебя допрашивать, тем более, на амулете. Мы сделаем вот что: сейчас ты выпьешь кружку сидра, вот тебе еще пирог с ливером. Ты ведь не против лишний раз поужинать?

— Такое я завсегда не против, — повеселел пацан, — а что дальше? Это ведь не все?

— Не все. Пока ты будешь пить сидр, думай о том, кто вручил тебе письмо и попросил отнести во дворец. Постарайся вспомнить все до мельчайших подробностей. Как он себя держал, каким был его голос, высок он был или низок, одежды священника — новые или, наоборот… Понимаешь?

— Просто вспоминать? Ничего говорить не надо?

— Просто вспоминай. А когда допьешь, последний глоток оставь мне.

— Господин мой, — пацан вскинул круглые светлые глаза в обрамлении невероятно густых, но почти невидимых, белесых ресниц, — а вы не заберете мою душу?

— Это суеверие. Через остатки еды и питья душу забрать нельзя. Но вот прочитать твою память я смогу так, словно был там с тобой и все видел собственными глазами. Для тебя это будет не опасно. Клянусь Силой.

Мальчишка поверил. Он знал, что такую клятву маги зря не дают, а значит, беспокоится не о чем. Придвинув к себе большую кружку вкусного напитка он с видимым удовольствием запустил зубы в жирный жареный пирог, который умопомрачительно пах мясом и луком, и честно попытался вспомнить тот день, когда жрец в черной хламиде остановил его и поманил к себе.

Когда на дне кружки остался ровно один глоток, господин в черном, с манерами знатного дворянина, но добрыми и спокойными глазами кивнул, выложил на стол две серебряные монеты, провел над кружкой узкой ладонью с длинными пальцами и тихо пробормотал несколько слов, которых мальчишка не расслышал.

И — проглотил остатки.