Ваниль для попаданки

— Да мне, в общем, нечего добавить. Обмороки случаются, в том числе и у молодых и вполне здоровых людей. Причин много: перегрев, недостаток кислорода, резкое движение, малокровие… — я замолчала. Была еще одна возможная причина обморока, но озвучивать ее явно не стоило.

— Это все?

— Все, — кивнула я, глядя прямо в глаза колдуна. Этот фокус мне всегда хорошо удавался. Не знаю почему, но лукавить вот так, с прямым взглядом, мне всегда было гораздо легче, чем с глазками, опущенными долу.

— Что вы пили, ели?

— Ели мороженое с медом с дворцовой кухни. Пили — воду, — отчиталась я.

— Иоланта раньше никогда не падала в обморок, — пояснил Марк.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, — дипломатично отозвалась я, подумав, что волнуется Марк непритворно. Просто такой ответственный, или брюнетка ему лично дорога?

— Спасибо, что помогли, — краешек губ дрогнул в намеке на улыбку, — могу я в качестве благодарности угостить вас домашним морсом? Его делает моя хозяйка и это лучший морс в Румонской Марке.

— Мнение эксперта? — подхватила я.

— Ну… морс я готовить не умею. Хотя яды получаются неплохо, — скривился Марк.

— А противоядия?

Он хмыкнул и достал хрустальный графин с рубиновой жидкостью. Вроде бы из обычного ларя, но от графина, ощутимо, потянуло холодом, и высокий бокал, в котором колдун протянул мне разрекламированный морс, немедленно запотел. Я пригубила и покатала напиток во рту, чтобы согреть. Он и правда был ледяным.

— Вкусно.

— А вы доверчивы. Или слишком храбры, я еще не понял.

— Я ушла с вами, это видела целая куча народу. Если бы государственные интересы требовали меня отравить, вы бы сделали это как-то более… аккуратно.

— Мысли, что я могу отравить вас по личным мотивам, вы не допускаете? — Марк отчего-то развеселился.

— Ну, как бы… я вас пока ничем не успела обидеть.

— А кто полночи прятал этого засранца Арчибальда?

— Какие полночи? — всерьез возмутилась я, хлебнула холодного морса и закашлялась. Марк подскочил и приложил меня ладонью по спине. Неслабо, так. — Спасибо! Полночи… Он явился только под утро! И — откройте уже эту страшную тайну, что вы имеете против бедного котика? Чтобы я понимала, какое государственное преступление совершаю, укрывая его под своим одеялом.

Колдун улыбнулся, на этот раз шире и веселее.

— Что же за предубеждения такие, госпожа Маргарита? Вы, решительно, отказываете мне в праве совершить преступление по личным мотивам?

— Вы не похожи на человека, который совершает преступления по личным мотивам, — выпалила я.

— То есть, на государственного преступника я похож? — смеясь одними глазами, уточнил он.

— Особенно в профиль, — кивнула я, — но и в три четверти — тоже. Вполне. Пожалуй.

— Значит, в ваших глазах я не совсем безнадежен, — озвучил странный вывод колдун. Это был именно вывод, комментариев не требовалось.

— А еще вы виртуозно уходите от ответа.

— А вы не даете себя сбить со следа, как породистая гончая. Надеюсь, я вас не обидел?

— Арчибальд, — напомнила я.

Марк вздохнул. Отбросил напускную веселость, став очень серьезным и даже немного печальным. Глотнул морса из своего бокала, посмотрел на меня поверх стеклянного ободка своими внимательными темными глазами.

— Королева не скрыла от вас, почему так торопится со свадьбой?

— Она доверила мне эту тайну. Но не сказала, что с Его Величеством.

— Дрогун… В вашем мире это называют болезнью Паркинсона.

Меня словно ударили под дых. Плохой диагноз. Даже при своевременном обращении и правильной терапии — только продление жизни и, возможно, облегчение симптомов.

— Вы огорчились? — проницательно заметил Марк.

— Его Величество мне понравился, — осторожно ответила я. — ошибка возможна?

Колдун покачал головой:

— Лекарь перепроверил. Несколько раз.

— Грустно. Но все же, при чем здесь кот?

— Он сделал ошибку, притащив в наш мир человека, не подписавшего контракт.

— Он спасал мне жизнь! — возразила я.

— Да, и это его до некоторой степени извиняет. Но совершенно не помогает нам всем развязать этот узел. — Марк машинально размял кисти рук, словно готовился к сложному пассу, — В результате мы имеем душу, которую, формально, ничто не держит в этом мире.

— Мне это чем-то грозит?

— Мир может отторгнуть вас в любой момент.

— Отторгнет… И что? — не поняла я, а нехорошее предчувствие уже схватило ледяной рукой за сердце.

Глаза колдуна были полны сочувствия, но щадить меня или что-то скрывать он не собирался:

— И тогда вы окажетесь там, где оказываются после смерти хорошие девушки. Я надеюсь, вы были хорошей девушкой, Маргарита. Потому что оказаться там, куда попадают плохие девушки я бы не пожелал и злейшему врагу.

Ответить я не успела. В дверях возникла Иоланта, в расшнурованном платье, босая. Все еще бледная, но как будто живая и вполне здоровая.

— Маргарита, это ты распорядилась меня сюда принести? Милая комнатка. А чья она? Явно не твоя, потому что штора не закреплена…

— Ваша Светлость, — учтиво склонился Марк, — Как вы себя чувствуете?

В жизни не видела, чтобы ладони так стремительно взлетали к лицу, а само оно мгновенно теряло краски.