Ваниль для попаданки

— О, да! И он почти сутки трещал без умолку. — Девушка резко замолчала.

— Эй, — позвал Марк, — В чем дело, сестренка?

— Я ошиблась, — тихо, ожесточенно произнесла она, — думала, если расскажу тебе сначала хорошие новости, то будет легче. Только легче почему-то не становится. И — у меня язык не поворачивается. Прости. Я, честно, думала, что смогу, — она поднялась и вышла так стремительно, что это было похоже на бегство.

Следующим посетителем, который рискнул навестить болящего, оказался сам Рамер Девятый.

Он бесцеремонно присел прямо на край постели, посмотрел на Марка своими темными, пристальными глазами. Хмыкнул:

— Ну ты и отжег, стратег! Бумажная крыса и слабый маг, Темные Боги!!! Ты уже второй раз устраиваешь в империи локальный Конец Света. Я начинаю думать, что есть какой-то высший смысл в том, что ты не получил дара как у Эшери. Иначе я первый удалился бы на какой-нибудь остров в океане. А лучше — попросил вашего хвостатого увести меня в Змеиный Лес.

— Змей сдох, — все же уточнил Марк.

— Дохлее не бывает. Теперь кожи хватит всему Румону куртки нашить.

— Погоди…те его потрошить. Он собирал армию…

— Армия, — фыркнул Рамер, — кабацкое отребье и наемники. Эшери уделает ее еще до завтрака.

— Может быть и не понадобится. — Марк осторожно улыбнулся и тот же пожалел об этом. С лицом явно было что-то не так. Попросить зеркало? Потом. Успеется.

— Что ты имеешь в виду, — заинтересовался Рамер.

— Ну, полагаю, Жрец собирал народ на священную войну со Змеем.

— Со мной, — кивнул Император.

— Не важно. Змей — вот он, мертвый. Можно пальцем потыкать. Или ножкой попинать.

— Рехнулся, стратег? — изумился его собеседник, — да мы с Агнером голову сломали, как сделать так, чтобы никто не узнал об этом "подарочке". Вся Империя знает, что Змей у нас один — и это я. Змей в клочья… значит, Император мертв. Что дальше — объяснять нужно?

Марк вспомнил старика-Ольхейма и с удовольствием произнес:

— Вы мыслите слишком узко. Змей один. Он мертв. Предъявляются доказательства. Распространяются слухи.

— На трон лезут все, кому не лень, — рыкнул Рамер.

— И хорошо. Эшери уже привел армию в боевую готовность. Райкер готов вообще всегда. Пусть лезут, встретим с цветами. Огненными. Уровня так восьмого… Эти клумбы давно пора было прополоть. Особенно те, что были разбиты под сенью Храма.

— А потом?

— Что — потом? — удивился Марк, — Потом все просто: невинно убиенный Император возродился в блеске новой славы, всех победил — и, в свою очередь, возродил храм Змея. Вас будут считать…

— Колдуном, — бросил Рамер.

— Бессмертным и неуязвимым.

— Думаешь?

— А почему нет? Такая красивая легенда зарождается, грех не использовать. У какого еще Храма в прихожанах будет Вернувшийся из-за Грани?

— Хм…

— Обдумайте, — посоветовал Марк. — И, пусть, ради Темных Богов, кто-нибудь скажет Иоланте, чтобы она перестала плакать и винить себя в смерти Маргариты. Моя жена жива.

Брови Императора взлетели вверх и почти коснулись волос.

— Жива, — с удовольствием повторил Марк Винкер. Он вытянул руку на одеяле и положил так, чтобы удобнее было на нее смотреть не поворачивая головы. Рука как рука. Обычная. Без единого украшения… Воздушное кольцо снова исчезло.

Эпилог

Вот он — я, цветов не надо

Визг тормозов раздался внезапно и, как показалось, над самым ухом. Я впала в ступор, видя, как на меня надвигается хищная морда дорогого желтого авто. Почему-то это происходило невероятно медленно. Так, что времени хватило бы не только отпрыгнуть в сторону… или даже медленно и с достоинством отступить на обочину, а выпить чашечку кофе с пирожными, поговорить о жизни, не спеша промокнуть губы салфеткой и только потом отступить на обочину…

Времени хватило бы на все. Вот только тело почему-то перестало мне подчиняться. И я смотрела на то, как приближается моя смерть, сверкая косо прорезанными фарами и ничего, совершенно ничего не могла сделать. Словно была не в себе.

Острая боль вдруг обожгла лодыжку — словно кипятком ошпарили! И тотчас пузырь вневременья, окруживший меня, бесшумно лопнул. Время не то, что пошло, оно полетело с немыслимой скоростью. Я шарахнулась назад, думать не думая ни о каком изяществе и, естественно, навернулась о паребрик и приземлилась задом на клумбу.

Машина пронеслась мимо, обдав меня ветром и запоздалым, уже неактуальным ужасом.

Вот что это такое сейчас было, а?

Как ни странно, мне, кажется, удалось упасть и ничего не сломать. Лишь нога саднила не по детски. Я осторожно подтянула ее. Колготки, естественно, только выкинуть. Но удивило меня не это.

Ободралась я вовсе не об асфальт и не о бордюрный камень. На ноге очень четко темнели глубокие рваные бороздки от когтей. Четыре штуки. На одной уже набухла маленькая, бордовая капля.

— Арчибальд, — прошептала я в легкой прострации, — солнышко ты мое, хвостатое! Телохранитель…

Меж тем ко мне начали потихоньку подходить люди: от остановки, из магазина напротив.

— Девушка, с вами все в порядке? Вы можете встать?

— Лучше не вставать, вдруг перелом, — авторитетно заявила пожилая тетка, — нужно скорую вызвать.