Вангол

«Только бы в машину не угодили», — думал Васильев. То, что происходило там, трудно описать. Бомбовый удар пришёлся по административным корпусам и баракам. Сотни трупов и раненых кругом, сотни заключённых группами и в одиночку уходили из лагеря, поскольку почти никого из охраны не было. Дым пожаров и поваленные вышки, огромные бреши в проволочных ограждениях и проломы в заборе. Но это всё не волновало Васильева. Не обращая внимания на бегущих зэков и продолжающиеся разрывы бомб, он с трудом в развалинах комендантского корпуса нашёл вход в ШИЗО, пролез туда. В коридоре лежал труп дежурного офицера с ножевым ранением в шею. Камеры были открыты и пусты. Битца не было, искать его в этом аду было бессмысленно, да и небезопасно. В кабинете начальника лагеря, вернее, в руинах этого помещения майор нашёл сейф, в котором он оставил документы по делу Битца. Но сейф был покорёжен, и Васильев не смог открыть замок. Вытащить этот здоровенный, ещё царских времен, несгораемый железный ящик вдвоём с водителем грузовика было невозможно. Васильев решил вернуться в Городок, чтобы каким-то образом выйти на связь с Киевом. Связи не было ни в Городке, ни на станции. Своих подчинённых по месту их жительства майор не застал и выехал той же машиной, водитель которой теперь от него не отставал, в Киев. Уже на выезде из Городка они увидели двоих заключённых, уходящих просёлком в сторону леса. Один из них нёс большой жёлтый чемодан.

— Мародёры, товарищ майор. Такая беда, а эти сволочи уже грабят, — сквозь зубы проговорил водитель, показав на удалявшихся.

— Ну-ка, поверни за ними. — Васильев, высунувшись из двери кабины, закричал: — Стоять!

В ответ тот, что ниже ростом, обернулся и, выхватив из-за ремня пистолет, несколько раз выстрелил. Пули вжикнули рядом с головой Васильева, водитель резко затормозил, остановил машину. Выскочив из кабины, майор несколько раз выстрелил по мелькавшим в перелеске фигурам. «Да, этих голыми руками не возьмёшь, — чертыхаясь, думал Васильев. — А сколько их теперь выползет из всех щелей».

— Поехали, — вернувшись в кабину, приказал он побледневшему от волнения водителю.

Теперь он стоял в огромном кабинете своего начальника, над головой которого с портрета на него, слегка прищурясь, смотрел отец народов.

— Битца необходимо найти и задержать, майор. Мы, конечно, не могли предусмотреть то, что начнётся война и это поможет ему скрыться, но ответственности с нас никто не снимет. Более того, теперь Битц представляет ещё более серьёзную угрозу. Вот ознакомьтесь.

Васильев взял со стола несколько листов с протоколами допросов.

— Это показания жены Битца. Когда взяли её сына, она рассказала много интересного о своем муже. Самое главное, она рассказала о существовании архива, который Битц скрупулёзно вёл с двадцатых годов, ещё с концлагерей на Волге. Более десяти тысяч сексотов, представляешь, какая это армия? В чьи руки теперь попадёт этот архив? В руки зэков? Это ещё полбеды, перережут по лагерям сук, а если к немцам? Ведь Битц немец, а немцы наступают, прорвав приграничную оборону. Там, — начальник ткнул пальцем в потолок, — там всерьёз озабочены именно этим. Поэтому, если ты его не найдёшь, мы оба пойдём под трибунал. И поверь, это не пустые слова, майор. Через час здесь будет представитель ГРУ, операция по поиску будет совместной. Через сорок минут жду тебя с планом мероприятий по поиску и задержанию этой сволочи.

— Разрешите идти? — Васильев всем своим видом старался показать, что готов к решению этой задачи.

— Иди, майор, — устало ответил ему начальник.

В приёмной толпились его сослуживцы, но никто даже не повернул головы в его сторону, все смотрели на стену с картой страны. Кто-то синим карандашом делал на ней отметки. Телефоны молчали. В тишине был слышен неприятный скрип угольного грифеля по бумаге. Синие стрелы по всей западной границе врезались в тело страны. Это было неправдоподобно и страшно. Что в действительности происходило там, никто толком не знал. Редкие телефонные звонки, зачастую под звуки бомбёжки, а то и стрельбы, приносили неутешительные сведения. Васильев поинтересовался у диспетчера, есть ли связь с Городком. Тот только руки развёл. В это время взревели сирены ПВО, и очередная бомбёжка накрыла центр Киева.

— Где же наша авиация? — орал кто-то, спускаясь по лестничному пролёту. — Бомбят четыре раза в день, точно по расписанию, а мы, как крысы, носимся в подвал, туда-сюда!

Васильеву было не до бомбоубежища, поэтому он ушёл в свой кабинет на первом этаже, справедливо рассуждая, что если он не сможет подготовить план поиска, то в ближайшее время подвал ОГПУ надолго укроет его и от бомбёжек, и от всего прочего в этой жизни.