Вампиры

– Да, мы не избавим мир от всего зла. Мы не перебьем всех убийц, педофилов и наркодилеров. Мы с тобой не изведем даже всех вампиров. Раньше или позже они нас достанут. Лучше позже, потому что тогда мы проживем больше и больше людей не лишится крови, больше людей переживет ночь. Но в конце концов, Феликс, мы с тобой умрем. Тут уж никуда не денешься. Сколько б мы ни прожили, Земля все равно будет крутиться без нас, и обязательно какой-нибудь болван посмотрит на нашу жизнь и не увидит в ней смысла, потому что этот кретин подумает, что мы всего лишь набираем трофеи, отстреливаем вампиров как добычу, процесса ради.

Но это не так. Секрет не в том, чтобы набить как можно больше вампиров, не в финальном счете, поскольку у нас нет финала.

Стрелок, секрет в том, чтобы делать все – стильно!

Дальше Джека понесло. Он начал про самураев, которые, поступая на службу, уже считали себя трупами – чтобы потом ничто не могло отвлечь от исполнения долга. После самураев Джек привел еще пример, и еще…

А Феликс все это время не произнес и единого слова. Он в упор глядел на Джека и даже не курил, ждал, пока тот иссякнет.

– …Феликс, только стиль, он, и больше ничего. Они достанут нас. И что? Да наплевать. Главное – мы живем и работаем стильно. Понимаешь?

И тогда Феликс заговорил скрипучим, хриплым голосом:

– Ворон, никогда больше не неси мне подобную пургу. Никогда больше! Ты слышишь меня?

Джек подумал, что, Боже ж мой, если не соглашусь, этот сукин сын пристрелит меня. И он сказал: «Хорошо, Феликс».

Тот отвернулся и уставился на блестящий локомотив.

– Теперь можем возвращаться?

Джек кивнул и завел мотор, матерясь про себя и думая о том, какого размера учинил глупость. Ведь все просрал. Феликс не был готов для откровений про стиль и смерть.

Через несколько секунд Джек осмелился украдкой глянуть направо. Феликс немо и безучастно пялился перед собой. Ох, хоть бы он из-за моей болтовни снова не застыл. А для нынешней работы он незаменим. Что, если твари вырвутся в коридор, а Феликс не станет стрелять? Ох, мать его. И ведь уже ничего не поделаешь. Раз уж прогадил, так прогадил. Все, проехали и забыли. Вообще не стоило брать его с собой. Лучше я б поехал один, как делаю всегда. Ладно, Джек, о Великий тупой вождь, забудь о том, что твой стрелок рядом, занимайся своим. Глубоко подыши, расслабься и забудь. Давай, представляй прямо сейчас, как побеждаешь и все у тебя получается, потому что, если не представишь, если не увидишь свой успех, ни хрена не успеешь придумать, когда приспичит…

Джек представил, и притом вел машину как автомат, видя сквозь лобовое стекло не улицы техасского городка, а свою победу.

В лифте – аквариум со свиной кровью, напитанной спидом, кокаином, крысиным ядом и всем прочим. Тварей это сразу не убьет, но, как фальшфейер на том гуле, отвлечет. Конечно, отвлечешься, если сразу десяток ЛСД-трипов. Конечно, пахнуть будет некошерно. Твари поймут, что с кровью что-то не то, но ведь они же будут видеть ее! Потому Джек и велел Коту раздобыть аквариум, чтобы монстры не только чуяли кровь, но и видели ее сквозь стекло и не могли противиться искушению. Пускай окунают в аквариум свои гнилые клыки, пусть лакают, а потом отрава с дурью стукнут по мозгам, а лифт повезет наверх, и, пока доедет, твари отрубятся намертво или одурнеют, потеряют проворство…

А трос от арбалетной стрелы потащит их быстро. Одурманенные чудовища не успеют отреагировать, на таком-то коротком пути. Трос присоединен к «блейзеру», потому что лебедка слишком медленная, рисковать не стоит. Я свистну Карлу по радио, тварь вытащат из лифта и сожгут на солнце прежде, чем та успеет опомниться.

Конечно! Так и будет!

Да нам, может, и стрелок не понадобится.

Хотя он есть, конечно. Но все равно будто уже и нет.

Феликс, сидящий рядом с ушедшим в воображение Джеком, закачался и затрясся, как готовый взорваться вулкан.

Глава 17

Феликс сидел на багажнике «блейзера», наблюдал за тем, как команда хлопочет над последними мелочами, и ненавидел все наблюдаемое.

Но молчал.

Конечно, он ненавидел и работу, и это место, и великий, мать его, План, ненавидел лежащую рядом пару браунингов, ожидающую отправления в кобуру, и ненавидел искреннюю заинтересованность остальной Команды.

Но больше всего он ненавидел Джека Ворона, расхаживающего там и сям, раздающего команды и пытающегося вдохновить болтовней. Это действует на нервы – знать, что начальник набит по уши самоубийственным дегенеративным кретинизмом, тупым философствованием. О чем он вообще? О том, что все когда-нибудь умрут, так почему бы не прямо сейчас – и тому подобная непристойная лабуда.

Но Феликс молчал.

Только ненавидел, кипел от злости – и молча курил.

Он еще и боялся, но слишком уж разозлился на Ворона, чтобы замечать свой страх. Уж больно гнусную и тупую лабуду погнал Ворон у парка. Работа и так полное дерьмо, отдать концы – раз плюнуть, а тут еще босс изрыгает тупейшую инфантильную чушь про карму, стиль и, мать вашу, самураев.