«Вам — взлёт!»

Обыкновенный взлет не вызывает никакого восторга у новичка. Гораздо большее впечатление на человека, впервые отправляющегося в полет, производит вид земли, лежащей внизу: привычные очертания знакомых с детства предметов неожиданно изменяются — все теряет объемность, становится плоским, «взрослые» здания превращаются вдруг в игрушечные домики, застывают в пространстве дымки… Хорошо, привольно, красиво! Любуйся и землей, и синим, подернутым легкой, как кисея, дымкой горизонтом, и облаками, которые с этого дня стали к тебе ближе, но не забывай, что все эти ощущения ты получил благодаря обыкновенному, нормальному взлету. И имей в виду, что в жизни летчика случаются иногда взлеты необыкновенные…

Внизу лежала выжженная солнцем монгольская земля, сотни тысяч квадратных километров степи, клочковато-защитное, как шкура верблюда, пространство, где глоток воды ценится дороже золота и алмазов. В бою над этой степью был поврежден самолет летчика-истребителя Забалуева. Пилоту пришлось пойти на вынужденную посадку. Приземлился Забалуев благополучно, но, где свои, где чужие, не знал. И как выбраться из этого сжигаемого солнцем ада, тоже не мог придумать…

К счастью, своих Забалуеву искать не пришлось. Свои сами нашли его. Помощь пришла неожиданно и гораздо быстрее, чем мог мечтать летчик. Герой Советского Союза Сергей Грицевец, заметив машину Забалуева в степи, приземлился с ней рядом. Сесть он сел, но как взлететь на одноместном истребителе вдвоем?

Это был необыкновенный, мастерский взлет. Взлет почти невероятный с точки зрения техники и вполне естественный с точки зрения солдатской дружбы.

Мне известны и другие не менее удивительные взлеты, когда, например, двухместный штурмовик вывозил из-под самого носа противника два экипажа с подбитых машин…

А сколько раз поднимали свои перегруженные машины с неровных ледяных площадок командиры полярных воздушных кораблей?

Если нет подходящих условий для посадки, можно сбросить груз с парашютом, парашютом может воспользоваться и экипаж, но, чтобы стартовать в сложных, порой самых невероятных условиях, — надо непременно уметь взлетать.

Не каждый полет заканчивается посадкой, но каждый — начинается взлетом.

НЕМНОЖКО ПИЛОТАЖА

Самый первый полет с инструктором называется ознакомительным. Он занимает обычно минут семь-восемь. За этот короткий срок самолет успевает набрать над землей четыреста метров, описать два широких круга над аэродромом, плавно снизиться спланировать и аккуратно приземлиться на три точки у «Т».

Человек, только что получивший воздушное крещение, неловко выбирается из кабины. На лице, как правило, растерянная улыбка, глаза полны радостного удивления.

Мало кто в этот момент может рассказать что-нибудь связное, вразумительное о своем первом полете, но одно слово повторяют решительно все:

— Здорово!

И всех беспокоит сомнение: «Неужели когда-нибудь я смогу летать сам — без инструктора?..»

Потом у тебя будет еще много полетов по кругу, постепенно инструктор станет все меньше вмешиваться в твои действия в воздухе, все реже покрикивать в переговорное устройство, связывающее кабины: «Крен! Крен! Скорость! Высота!» И наконец придет радостное утро, когда тебе дадут разрешение на самостоятельный полет по кругу. Все это впереди, все это обязательно случится.

А пока у нас есть время помечтать. Подумать о высшем пилотаже, испытать ни с чем не сравнимое, захватывающее чувство скорости.

Сначала я расскажу о простых фигурах.

Мелкий вираж

Мелкий вираж — не трудная, но очень важная фигура. Дело в том, что каждый разворот самолета — часть виража, а полета без разворотов вообще не бывает. Если ты хочешь наглядно представить себе эту фигуру, вырежь из бумаги силуэт самолета, положи его на край суповой тарелки и заставь «пролететь» по всему кругу. Для «Як-18» скорость на мелком вираже должна быть сто шестьдесят километров в час, крен 30 градусов…

Сегодня нет ничего проще, чем выполнить мелкий вираж.

Но было время, когда даже мысль о крене в полете вызывала смущение у самых смелых пилотов. На заре авиаций люди летали «блинчиком»…

Авиаторы старой школы почитали чуть не за первое правило: «Бойся кренов большинство катастроф связано с появлением кренов в полете». Правда, пилотам был известен многовековой опыт птиц. Опыт этот возражал: «Все птицы разворачиваются в воздухе только с креном, больше того — многие пернатые отлично выполняют сложные маневры в небе, и ничего — не падают…»

Но то птицы!

А как же опыт земли: разве не наклоняется всадник на повороте, разве не кладет на бок велосипедист свою неустойчивую машину, когда ему приходится быстро изменять направление?

Но то земля! Твердая опора!

Великий русский ученый Н. Е. Жуковский был за крены в воздухе. И все же его расчеты и опыт птиц требовали практической проверки в полетах.