Валентин Понтифик

Желание попробовать было непреодолимо. Агент дал ей мешочек поразительно больших лусавендровых зерен – круглых, блестящих, размером с глаз скандара. Она посадила эти зерна на дальнем участке, чтобы избежать переопыления с нормальной лусавендрой. Зерна быстро взошли и дали побеги, отличавшиеся от обычных лишь двойной-тройной толщиной стебля. Потом они зацвели, и махровые пурпурные цветки были огромными, как блюдца, и дали по четыре стручка небывалой длины, из которых в пору сбора урожая были извлечены гигантские зерна в огромных количествах. Аксимаан Трейш испытывала искушение посадить их осенью, чтобы засеять все свои поля новым сортом лусавендры и следующей зимой собрать небывалый урожай. Но ей не пришлось этого сделать, так как по соглашению она вернула Калиману Хэйну почти все чудесные зерна для лабораторных исследований в Мазадоне. Но того, что он ей оставил, хватило, чтобы засеять почти пятую часть ее земель. В этом сезоне, по инструкциям, надо было сажать зерна нового сорта вместе с обычными, чтобы они переопылились и все растения приобрели улучшенные характеристики. Предполагалось, что черты нового сорта окажутся доминантными, но в таких масштабах исследования еще не проводились.

И хотя Аксимаан Трейш запретила говорить об эксперименте, в Престимоновой долине невозможно было долго держать новость в тайне от других фермеров. Растения второго поколения с толстыми стеблями, поднимавшиеся по всей плантации, едва ли можно было скрыть, и тем или иным путем вся долина узнала, чем занимается Аксимаан Трейш. Любопытные соседи напрашивались в гости и с изумлением глазели на новую лусавендру.

Но все же они сомневались.

– Такие растения высосут из почвы все питательные вещества за два-три года, – говорили одни. – Если она и дальше будет их сажать, то вся ее земля превратится в пустыню.

Другие думали, что гигантские зерна окажутся безвкусными или вовсе горькими. Третьи считали, что Аксимаан Трейш знает, что делает, но даже они считали, что пусть урожай она получит сперва на своем поле.

В конце зимы она собрала урожай. Обычные семена, как всегда, отправились на рынок, а гигантские были отложены на посадку. В третьем сезоне все встанет на свои места: одни гигантские зерна были от клонов, другие, возможно, большая часть, были от гибридов простой и гигантской лусавендры, и оставалось только посмотреть, какие зерна дадут эти гибриды.

В конце зимы, перед весенними паводками, пришла пора сажать рис. Когда с рисом управились, в самой высокой и сухой части полей посадили семена лусавендры. Всю весну и лето Аскимаан Трейш наблюдала, как вырастают толстые побеги, раскрываются гигантские цветы, удлиняются и темнеют толстые стручки. Время от времени она разламывала стручок и рассматривала мягкие зеленые семена. Они были большими, без сомнения. Но каковы они будут на вкус? Вдруг безвкусными или невкусными. Ее ставкой в этой игре был весь урожай.

Что ж, и скоро будет ответ.

В звездодень пришло известие о приезде сельскохозяйственного агента и о том, что на плантации он будет, как и ожидалось, во втородень. Но были и другие новости, беспокоящие и загадочные: приезжает вовсе не Калиман Хэйн, а другой агент, какой-то Эревейн Нур. Аксимаан Трейш не могла понять, как это Хэйн, такой молодой, вдруг ушел в отставку. Еще ее выбивало из колеи, что исчез он как раз перед завершением опытов с протопластом.

Эревейн Нур оказался еще более молодым, чем Хэйн, и раздражающе неопытным. Он начал было в затасканных цветистых выражениях говорить, какая большая для него честь познакомиться с ней, но Аксимаан Трейш оборвала его.

– А куда девался тот? – резко спросила она.

Нур ответил ей, что этого никто не знает, и, запинаясь, объяснил, что Хэйн ушел три месяца назад, ничего никому не сказав, и оставив после себя ужасный беспорядок в делах.

– Мы до сих пор за ним разбираем. Как оказалось, он начал сразу несколько экспериментов, но мы не знаем, каких и с кем, и…

– Один из экспериментов проходит здесь, – холодно сказала Аксимаан Трейш. – Опытный посев усиленной протопластами лусавендры.

– Спаси Божество! – простонал Нур. – Со сколькими же еще личными проектами Хэйна мне придется столкнуться? Усиленная протопластами лусавендра, верно?

– Вы так говорите, будто никогда о ней не слышали.

– Слышал. Но не могу сказать, что много об этом знаю.

– Пойдемте, – сказала Аксимаан Трейш и зашагала мимо рисовых полей, где стебли выросли уже по пояс, в сторону лусавендры. Злость придавала ей силы, и молодой агент с трудом поспевал за ней. На ходу она рассказывала о мешке гигантских зерен, что дал ей Хэйн, о том, как она посадила эти зерна, о гибридизации с обычной лусавендрой, о вызревающем сейчас новом поколении гибридов. Добравшись до первых рядов лусавендры, она внезапно остановилась, побелев от ужаса.

– Владычица, помилуй нас! – закричала она.

– В чем дело?

– Смотрите! Смотрите!