Вадбольский – 2

Эх ты, мелькнула мысль, а ещё суфражистка. Сейчас распоряжаться тобой нельзя, а после венца можно, так надо, так принято. Покорная воле отца, потом мужа… а сама что?

Я кашлянул и сказал кротко:

— Думаю, барышня вправе сама выбирать с кем общаться, с кем нет, кого приглашать в дом…

Он повернулся ко мне всем корпусом, громадный, массивный, крупное лицо налилось дурной кровью,

— Молчи, щенок! Пока я тебя не вышвырнул!

Злость начала подниматься во мне, но я придавил её и заметил кротко:

— Вышвырнуть меня может только хозяин дома.

Он прорычал:

— Мне не понадобится дожидаться свадьбы, чтобы выбросить тебя отсюда!

Я ответил чуть громче:

— Попробуй, скотина. Ты не воин, а тыловая крыса, за версту видно. И чин полковника получил, протирая штаны в генеральских штабах столицы. Воины не цепляют на себя все цветные перья, какие летят мимо!

В стороне, где беседуют родители подруг Сюзанны, её отец повернулся и взглянул на меня с интересом. Дескать, я-то знаю где и как этот хлыщ получал звания, а вот как такое узнал ты, юный курсант Академии, любопытно, зато Сюзанна расцвела в улыбке, хотя во взгляде я видел нарастающую тревогу.

Этот Арчи так раздулся от ярости, что едва не лопнул, но ухитрился стать в полтора раза шире, а глаза едва не вылезли из орбит.

— Щенок!.. Я тебя запорю на конюшне!.. Если бы ты был взрослым…

Я прервал:

— Мне семнадцать. С шестнадцати имею право вызывать на дуэль и быть вызванным. Что, ссышь?

Подруги Сюзанны посмотрели с укором, в Академии явно нет преподавателей хороших манер и благородной речи, а без этого нет аристократии.

Арчи даже подпрыгнул, несмотря на свою слоновость.

— Что? Дуэль?.. Если меня не сочтут убийцей малолетки, то я хоть немедля!

— Прекрасно, — сказал я. — Только схожу за мечом.

Он зло оскалился.

— В Академию? Иди-иди!

— Не надейся, — ответил я. — Оставил на входе. Сюзанна, могу я тебя попросить подыскать мне секунданта?

Она судорожно кивнула, пальцы правой руки судорожно мяли платочек.

— Да-да, это можно… Но ты уверен?

— А чем он лучше трилобита?

Секунданты нашлись быстро, со стороны графа Арчи вызвались сразу трое, а мне Сюзанна привела парня по имени Пётр, которого я счел её одноклассником. Он оказался родственником, хоть и очень дальним, но тоже из их старинного рода Дроссельмейеров.

Минут десять ушло на то, что секунданты утрясали правила и условия дуэли. Гости графа Дроссельмейера не могли упустить случая посмотреть на кровавую драку, кто ж откажется, а если ещё и схватка до смерти, как настаивал граф Арчи, то как это волнительно и вздыхательно!

Небольшую арену на заднем дворе обширного поместья окружили не только гости, но и слуги, охрана, пришли даже кузнецы и конюхи.

Ладно, зато не будет слухов, что кто-то кому-то подыграл, неверно подсудил, всё на виду, тут не меньше сотни пар глаз. Некоторые, похоже, втихую делают ставки, хотя это и считается неблагородным занятием.

Перед поединком вперед вышел престарелый герцог Зигфрид Штальбаум, старый друг графа Дроссельмейера, выбранный арбитром и судьей поединка, посмотрел по очереди на меня, на графа Арчи, вздохнул и воззвал, обратив лицо к небу:

— Перед лицом опасной дуэли я хотел бы обратиться к разуму дуэлянтов и призвать их примириться…

Граф Арчи заявил гордо:

— Ни в коем случае! Бой до смертельного исхода!

Герцог повернулся ко мне, я развел руками.

— Разум умолкает, когда мечи покидают ножны.

Он посмотрел на меня с интересом, то ли я в самом деле умный, то ли взаправду старые книги читал, вздохнул и поинтересовался в пространство:

— Не желают ли дуэлянты смягчить условия дуэли? Не на смерть, а, скажем, до первой крови?

Граф выкрикнул с апломбом:

— До смерти!

Герцог посмотрел в мою сторону, я ответил мирно:

— Удовольствуюсь мольбой о пощаде.

Герцог отступил на несколько шагов, всё понял, вышел из очерченного круга и резко взмахнул рукой.

— Бой!

Сердце уже не просто колотится, а быстро-быстро трепещет, по всему телу нервная дрожь, это первый опасный противник. Все уверены, что он намного сильнее меня, да я и сам понимаю, единственное моё спасение, что он не знает мои возможности, а они хоть слабее, чем у него, но пока что он видит перед собой школяра, что знает латынь и древнегреческий, откуда-то все уже про это знают и тычут в меня пальцами.

Граф сразу ударил с обеих рук молниями. Я едва не ослеп от жуткого блеска раскалённых сгустков чёрной энергии, но знал куда полетят, и уклонился, а когда он снова взмахнул правой, по движению его тела, по тому как сместил вес на левую, уже рассчитал траекторию и отпрыгнул вовремя, в то же время сократил на шаг дистанцию.

Похоже, у графа прекрасная подготовка и в ближнем бою, в своё время обучали опытные инструкторы, да и потом приходилось поддерживать форму, в Генштабе жёсткие правила, но всё-таки учебные бои не совсем то, что реальные. Правда, и я не боец…

Скорость я взвинтил до предела, только бы мышцы не отрывались от костей, а шкура и кости на пределе прочности.