В заповедной глуши

— Витёк, — сразу отозвался беспризорник.

— Меня Валька.

— А, — теперь уже беспризорник издал нечто односложное. — Я-асно.

Больше всего Валька боялся, что Витька сейчас уйдёт. Он бы, наверное, побежал следом и начал просить, чтоб тот не оставлял его, хотя это было бы смешно и стыдно. Но Витька не уходил, сидел и молча смотрел куда-то на вершины деревьев.

Валька прислонился спиной и затылком к дереву и закрыл глаза. Он хотел просто немного передохнуть и успокоить голод, но всё вокруг неожиданно загудело, заухало, как в мягкий большой барабан, глаза отказались открываться — и Валька уснул…

…Когда он проснулся — с каким-то испугом, шею ломило — то увидел, что его новый знакомый дремлет рядом, положив голову на сумку. Но, как только Валька посмотрел на него, беспризорник тут же открыл глаза. Внимательные и настороженные.

— Слушай, — неожиданно для самого себя предложил Валька, — пойдём вместе? У… у меня есть деньги, — Витька почему-то усмехнулся. — И вообще… Вдвоём веселей, разве нет?

Валька был как-то уверен, что Витька скажет: "Нет." Но тот повёл плечом и кивнул:

— Да пошли… Ты куда-то идёшь, или просто?

— Куда-то, — после короткой заминки ответил Валька. — Я… к одному знакомому иду. К другу родителей.

— А родители погибли? — обыденно спросил Витька, как о самом простом деле. Поднял палочку, закусил зубами. — Или ты сдёрнул от них?

— Их посадили, — выдохнул Валька.

И неожиданно для самого себя расплакался навзрыд…

…Так и получилось, что мальчишки просто рассказали друг другу обо всём — ничего не утаивая, как будто наоборот — торопясь поскорее с кем-то поделиться, в каком-то неистовстве выкладывая всё-всё до капли. Как будто не было в сумке Витьки четырёхсот миллионов рублей округлённо по курсу Центробанка — денег, за которые незнакомый мальчишка мог вцепиться в глотку. Как будто Валька не находился в розыске. А может быть — именно поэтому и рассказали, что оба были в этом мире чужими. Совсем…

Валька рассказывал первым, поэтому, когда Витька кончил говорить, то глаза у Вальки были большущими, как фонари. А собственные проблемы, как ни кощунственно это звучало. Казались просто пустяками. Просто не верилось, что всё рассказанное Витькой — правда, Валька даже заподозрил, что его новый знакомый врёт… но потом каким-то чутьём понял: нет. не врёт. И именно против всего этого по мере сил сражались его, Вальки, отец и мать. За это их посадили.

— SOMETHING IS ROTTEN IN THE STATE OF DENMARK… — медленно сказал Валька, когда Витька замолчал.

— Что? — не понял, переспросил Витька. Он сидел, глядя опять на деревья, и часто моргал. Но слёз не было.