В высших сферах

— Я всегда считал, что оппозиция возражает против действий правительства по приказу совета, — резко произнес он.

Но это был слабый ответ, и Хоуден это понимал. В поле его зрения попало лицо Брайана Ричардсона, преисполненное гнева, — и не без основания, подумал Хоуден. Дело не только в том, что фокус внимания переместился с важной миссии, с которой они едут в Вашингтон, на это незначительное дело, но он сумел хорошо справиться с вопросами. Он решил постараться выправить ситуацию.

— Мне жаль, судя по ссылке на мистера Дейца, что дело, о котором шла речь, может, пожалуй, стать проблемой между партиями. Я убежден, что так не должно быть. — Он помолчал для большего эффекта, затем убежденно продолжил: — Как я ранее сказал, по ныне действующему закону у нас нет основания впустить этого Дюваля в Канаду, и, как мне сказали, многие другие страны заняли такую же позицию. И я не думаю, что Канада обязана предпринять такой шаг, когда другие страны ничего подобного не сделали. Что же до фактов, как известных, так и мнимых, позвольте снова заверить вас, что они были тщательно изучены департаментом по делам гражданства и иммиграции, прежде чем было принято решение. А теперь, джентльмены, извините, но это все.

Ему хотелось добавить, что газеты должны соблюдать пропорцию в освещении новостей, но он решил этого не делать: пресса, надзирая за всеми и вся, может дико обозлиться, если покритиковать ее. Поэтому, улыбаясь окружающим, а внутренне кипя от злости на Харви Уоррендера, премьер-министр взял Маргарет под руку и направился с ней к ожидавшему их самолету. Аплодисменты и приветствия сторонников сопровождали их.

2

Турбовинтовой самолет «Вэнгард», который правительство держало для официальных полетов, был разделен на три отсека: обычный отсек впереди для сотрудников неминистерского ранга, которых посадили до прибытия премьер-министра; более удобный салон в центре, где сейчас сидели три министра и несколько заместителей; и в хвосте — гостиная с мягкой мебелью пастельных голубых тонов и примыкающая к ней уютная компактная спальня.

Эта часть самолета, предназначавшаяся ранее для королевы и ее супруга, отправлявшихся с государственным визитом, была теперь занята премьер-министром и Маргарет. Стюард, сержант Королевских канадских воздушных сил, помог им пристегнуться в двух глубоких мягких креслах и дипломатично исчез. Снаружи донесся низкий приглушенный рев четырех моторов, взвывших с нарастающим темпом, когда самолет покатил на взлет.

Когда стюард ушел, Джеймс Хоуден резко спросил:

— Неужели было так уж необходимо поощрять Уоррендера в его абсурдном чванстве этими латинскими виршами?

Маргарет спокойно ответила:

— Наверное, не так уж необходимо. Но если хочешь знать, я считала, что ты был необычайно груб, и мне хотелось как-то это сгладить.

— Черт возьми, Маргарет! — Голос его загремел. — У меня было основание нагрубить Харви Уоррендеру.

Его жена осторожно сняла шляпу и положила на столик рядом с креслом. Шляпа, купленная ею в Монреале, была из черного бархата, с вуалеткой. Маргарет ровным тоном произнесла:

— Будь любезен, не набрасывайся на меня, Джейми. У тебя, возможно, были основания так себя вести, а у меня нет. И как я уже говорила ранее, я не копия под копирку твоих настроений.

— Не в этом дело…

— Нет, в этом! — На щеках Маргарет появились красные пятна. Она всегда не сразу распалялась, поэтому ссоры у них были редки. — Судя по тому, как ты только что вел себя с репортерами, Харви Уоррендер не единственный, кого можно обвинить в чванстве.

— Что ты хочешь этим сказать? — резко спросил он.

— Ты обозлился на этого мистера Томкинса только потому, что он оказался не настолько глуп, чтобы не попасться на твое помпезное многословие о справедливости и человечности. Если хочешь знать, то я тоже на это не попалась.

Он попытался усовестить ее:

— Но уж тут-то по крайней мере я имею право на некоторую лояльность.

— Ох, не говори глупостей! — взорвалась Маргарет. — И ради всего святого, перестань говорить со мной так, будто мы на политическом митинге. Я твоя жена, помнишь это? Я видела тебя раздетым. Мне совершенно ясно, что произошло. Харви Уоррендер поставил тебя в тяжелое положение…

— Это немыслимая ситуация, — перебил он ее.

— Хорошо, немыслимая. И по какой-то причине ты считаешь, что должен поддерживать его, но поскольку тебе это не нравится, ты срываешь на всех свое плохое настроение — в том числе и на мне. — При последнем слове у Маргарет — против обыкновения — дрогнул голос.

Повисло молчание. Послышался нарастающий для взлета рев моторов — взлетно-посадочная полоса промчалась под ними, и они оторвались от земли. Он потянулся за рукой Маргарет.

— Ты совершенно права. Я был раздражен.

Так обычно заканчивались все ссоры, даже серьезные, а таких было немного в их супружеской жизни. Один из них неизбежно понимал точку зрения другого и уступал. Джеймс Хоуден не был уверен, существуют ли супружеские пары, которые живут вместе и не ссорятся. Если да, подумал он, то это, должно быть, нудные и бесцветные люди.