В тени регулирования

Субъективное благополучие. Денежный доход – лишь одно из измерений благополучия. Не менее важно то, как люди оценивают свое место в обществе в более широком плане, сравнивая себя с окружающими с точки зрения удовлетворенности жизнью и работой, своего места в социальной структуре, позиции на разных шкалах субъективного социального статуса. Такой анализ дает дополнительную информацию для дискуссии о возможной сегментации, проистекающей из неформальности.

Как показывают наши исследования, ситуация с точки зрения показателей социального благополучия работников выглядит во многом так же, как и ситуация с точки зрения величины заработков. Наиболее благополучными по субъективным самоощущениям можно считать самозанятых; за ними идут формальные работники; далее – неформально занятые по найму и замыкают список случайные работники. Но, как и в случае с заработками, разрыв в показателях социального благополучия между формальными и неформальными работниками оказывается неустойчивым. При использовании панельных данных и обращении к более продвинутым методам эконометрического анализа «штраф» за неформальность обнуляется или даже превращается в «премию». И опять-таки, как и в случае с заработками, положительный эффект для самозанятых и отрицательный эффект для нерегулярных работников сохраняются независимо от того, какие методы анализа мы используем и на каких данных его строим.

Итоговый вывод из нашего исследования может быть сформулирован так. На российском рынке труда не наблюдается жестких институциональных барьеров между формальным и неформальным секторами. В той мере, в какой перегородки между ними все же существуют, они оказываются вполне проницаемыми. Многочисленные группы работников постоянно перетекают из неформальной занятости в формальную и обратно. Неформальный сектор в этом смысле мало напоминает ловушку, из которой, раз попав в нее, затем невозможно выбраться: заработки неформальных работников сопоставимы с заработками формальных работников, а в некоторых случаях даже их превышают. Сходная картина наблюдается по субъективным показателями социального благополучия: нельзя сказать, что неформальные работники образуют какую-то социально депривированную группу. По совокупности всех характеристик неформальные рабочие места мало уступают формальным. В этих условиях тренд к постепенному разрастанию – как абсолютному, так и относительному – неформальной занятости может быть объяснен только одним: высокими издержками создания рабочих мест в формальном секторе, из-за чего этот процесс почти целиком оказывается перенаправлен в неформальный сектор. Конечно, для отдельных сегментов неформальности общий итог не столь радужен. Здесь возможна и сегментация, и маргинализация.

Возможна ли нормативная оценка неформальности? Мы приходим к выводу о том, что однозначная нормативная оценка этого явления затруднена. На благосостояние общества оно может воздействовать как со знаком плюс, так и со знаком минус. Существование неформальной занятости сопряжено не только с издержками, но и с выгодами как для работников, так и для общества в целом. Что из них перевешивает – это всегда открытый вопрос, ответ на который будет меняться в зависимости от конкретных обстоятельств времени и места. В конечном счете все зависит от особенностей технологической, экономической и институциональной среды, в которой возникают и воспроизводятся неформальные трудовые отношения. В любом случае, установка на полное их искоренение (помимо того, что оно недостижимо) чревата потерями, даже большими, чем готовность с ними мириться. Избыточная формализация отношений занятости столь же контрпродуктивна, как и избыточная их деформализация.

Давайте зададимся вопросом: что принесла бы полная формализация тех 20–25 % работников, которых мы насчитали в тени регулирования? Возможно, нам скажут: возрастут заработки этих людей, их социальная защищенность, бюджет получит дополнительные налоги, увеличатся пенсии. Однако для того чтобы такое произошло, необходимо одновременно выполнить много условий, что вряд ли возможно. И дело не только в том, что даже самые «формализованные» страны не являются на 100 % формальными. Ведь многие из наших неформалов ушли в тень не потому, что там «слаще», а потому, что сидеть без работы намного «горше». Наш формальный сектор сокращает свой спрос на труд и скорее склонен избавляться от имеющихся работников, нежели привлекать дополнительных. Поэтому насильственная формализация (она вряд ли возможна в принципе) привела бы к сокращению заработков в формальном секторе, росту безработицы и экономической неактивности. Итогом стало бы снижение уровня занятости в экономике и благосостояния всего населения. Такой вывод кому-то может показаться странным. Однако не тем, кто знаком с современным экономическим анализом.