В тени регулирования

В этом и последующих разделах мы сосредоточимся на месячных показателях заработной платы, поскольку наша задача состоит в сопоставлении уровня благосостояния формально и неформальных занятых работников. Благосостояние же работников в большей степени связано с месячными трудовыми доходами, чем с часовыми ставками заработной платы. Хотя и в этом случае мы не учитываем многие аспекты работы, например, неденежные элементы компенсационного пакета, уровень соблюдения трудового законодательства, социальную защищенность, условия труда, карьерные возможности и т. д., которые также влияют на благосостояние работников. Кроме того, нельзя исключить, что работники, особенно в неформальной занятости, сталкиваются с внешними ограничениями продолжительности рабочего времени, т. е. работают меньше, чем хотели бы при существующем уровне часовых ставок. Если такие ограничения имеют место, то месячные заработки являются более точным ориентиром для принятия решений о предложении труда.

Результаты оценивания МНК-регрессии говорят о том, что с учетом дополнительных контрольных переменных в 2000–2005 гг. принадлежность к неформальной занятости не оказывала влияния на средние месячные заработки индивидов (табл. П8-10). Только в 2000 и 2002 гг. коэффициент при переменной неформальности статистически значим, хотя лишь на 10-процентном уровне, и положителен. Это свидетельствует о том, что неформальность в среднем приносила дополнительную финансовую выгоду неформально занятым работникам по сравнению с идентичными работниками, занятыми на формальной основе. Значимый отрицательный эффект неформальности появляется в 2006 г. и сохраняется до 2010 г. Средний размер «штрафа» за неформальность в этот период составлял 5–7 %, а в 2009 г. доходил до 10 %.

При этом занятые без трудового контракта на предприятиях имели в среднем такие же заработки, как и другие занятые на предприятиях, т. е. как и формальные работники. Занятые не на предприятиях имели преимущества в 2000–2004 гг., но утратили его в последующие годы. Лишь в 2010 г. для этой группы мы вновь видим значимый положительный коэффициент, но его величина в несколько раз меньше, чем в начале 2000-х годов (6 % против 20 %). Работники с нерегулярными приработками после контроля продолжительности рабочего времени оказываются на равных с формальными работниками по условиям оплаты труда в 2000–2003 гг. В более поздние годы они стремительно теряли этот паритет. К концу 2000-х годов «штраф» за неформальность для работников без регулярной работы достиг 25–30 %.

Отрицательные отдачи от неформальности во второй половине 2000-х годов являются довольно неожиданным результатом, учитывая, что на графиках наблюдается сближение двух кривых распределения на протяжении рассматриваемого периода (см. рис. П8-3). «Недоумение» усиливается, если посмотреть на рис. П8-8, где показаны различия в средних лог-зарплатах неформально и формально занятых – на протяжении 2000-х годов произошло заметное сокращение среднего разрыва в лог-зарплатах. Однако тот же рис. П8-8 дает ключ к разгадке. На этом графике, наряду с общим разрывом, представлена его декомпозиция на эффект состава и эффект отдач по методу Оаксаки – Блайндера[153] (см. Приложение П8).

Эффект состава «объективен» и связан с различиями в структуре формально и неформально занятых при условии равной отдачи от одинаковых характеристик в этих группах. Более низкие заработки занятых на неформальной основе в значительной степени связаны с причинами структурного характера – они менее образованы, работают меньшее количество часов в течение месяца, среди них больше тех, кто проживает на селе, в поселках городского типа, малых городах и бедных регионах. В сумме эти обстоятельства перевешивают тот факт, что среди неформально занятых преобладают мужчины, обладающие более высокими заработками, чем женщины. Значительная часть общего разрыва – от 70 до 116 % в разные годы – объясняется различиями в составе групп по наблюдаемым характеристикам, а оставшаяся часть – различиями в отдачах от характеристик (необъясненная часть). К необъясненной части относятся также различия в константах.

Рисунок П8-8 показывает, что в течение рассматриваемого периода происходило сокращение различий между формально и неформально занятыми по наблюдаемым характеристикам. По отдельным характеристикам происходило «разбегание», но оно с избытком компенсировалось сближением по другим. Это сближение начинается с 2004 г. Таким образом, неформальная занятость – в целом – не становится уделом работников с низким уровнем человеческого капитала. Наоборот, в течение 2000-х годов неформальные работники все в меньшей степени отличались от работников, занятых на формальной основе. Именно усиление сходства по составу групп явилось основной причиной сближения кривых распределения на рис. П8-3.