В тени регулирования

В-третьих, для расчета индекса Кейтца мы использовали данные о средней заработной плате, основанные на отчетности предприятий. Они не учитывают заработки занятых по найму вне корпоративного сектора. Часть таких занятых может принадлежать формальному сектору (в рамках легалистского определения), но уровень заработных плат здесь ниже, чем в корпоративном секторе. Их учет привел бы к некоторому снижению знаменателя и, соответственно, росту индекса Кейтца, т. е. стандарт минимальной оплаты оказался бы более «связывающим»[100].

Полученный качественный результат – изменение общей структуры занятости в пользу занятости в неформальном секторе – согласуется с предсказаниями стандартной конкурентной модели рынка труда при наличии неформального/нерегулируемого сектора экономики. Согласно нашим оценкам, это изменение происходит вследствие сокращения формальной занятости и, одновременно, роста неформальной занятости[101]. Данные результаты также хорошо согласуются со значительной трудовой мобильностью между формальным и неформальным секторами, фиксируемой в ряде исследований (например: [Bosch, Maloney, 2010; Lehmann et al., 2012, см. также главу 7]).

5.7. Заключение

В данной главе мы анализируем влияние МЗП на распространение неформальной занятости в России. Для этого используются данные по уровню неформальной занятости, а также данные по средним и минимальным заработным платам по всем регионам и за все кварталы в период 2001–2010 гг. Мы следуем общей методологии оценивания эффектов МЗП на занятость, предложенной Д. Ньюмарком и В. Уошером [Neumark, Wascher, 1992], но с рядом методологических усовершенствований.

Наш ключевой результат, устойчивый к различным проверкам, состоит в том, что рост МЗП способствует изменению структуры общей занятости в пользу неформального сектора. Влияние МЗП наиболее явно прослеживается в период с 2007 по 2010 гг., когда произошли два сильных повышения федерального МРОТ, и при этом регионы имели возможность устанавливать собственные МЗП выше федерального уровня. Согласно нашим оценкам, значимый эффект на неформальную занятость можно проследить на второй, третий и четвертый месяцы после повышения МЗП. Величина эффекта такова, что рост индекса Кейтца на 10 п.п. увеличивает долю неформально занятых примерно на 0,8 п.п. Это вполне сопоставимо с величиной среднего квартального прироста доли неформально занятых, наблюдаемого в рассматриваемый период. При этом есть целый ряд оснований полагать, что полученная оценка является заниженной.

Мы показываем, что данный результат достигается благодаря сокращению формальной занятости и, одновременно, росту неформальной занятости, которые также происходят на второй-четвертый месяцы после повышения МЗП. Сокращение занятости в формальном секторе потенциально может происходить через рост увольнений или через сокращение найма, или через оба этих канала, но в любом случае в итоге имеет место изменение структуры занятости в пользу неформального сектора, и формальные рабочие места заменяются неформальными. Полученный результат полностью согласуется с предсказаниями популярной в исследованиях по развивающимся странам двухсекторной модели рынка труда, а также со значительной трудовой мобильностью между формальным и неформальным секторами.

Вследствие того, что в данной работе используется достаточно широкая трактовка неформальной занятости (следуя Росстату, мы включаем туда всех занятых не на предприятиях), сложно сказать, как рост МЗП будет сказываться на распространении отдельных различных проявлений неформальности (отсутствии трудовых договоров, неуплаты налогов и взносов в фонды социального страхования, нарушений условий и охраны труда и т. д.). Однако разумно предположить, что несоблюдение законодательства о МЗП предполагает и несоблюдение многих других норм трудового и смежного законодательства[102]. Поэтому если рост неформальной занятости является следствием повышений МЗП, то в этом случае вместе с несоблюдением законодательства о МЗП могут «расцветать» и многие другие проявления неформальности.

Полученные результаты заставляют сомневаться в том, что повышение МЗП напрямую ведет к достижению декларируемых целей, среди которых обеспечение «достойного» труда и повышение благосостояния низкооплачиваемых работников. Хотя они и не покидают занятость, происходит их переток в неформальный сектор, который традиционно ассоциируется с более «плохими» рабочими местами, чем те, что предлагаются в формальном.

Приложение П5

Примечание: моменты повышений федерального уровня МРОТ отмечены вертикальными линиями. После корректировки динамики заработной платы на сезонность эти моменты представляют собой локальные максимумы.

Рис. П5–1. Динамика индекса Кейтца, 2001–2010 гг.

Рис. П5-2. Динамика показателей неформальной занятости, 2001–2010 гг. (на данных ОНПЗ)

Таблица П5-1. Работы, оценивающие влияние МЗП на формальную и неформальную занятость[103]