В темноте

Об окончании ночи и наступлении дня нам говорили ежедневные визиты наших спасителей, а потом мы отмеряли время по графику повседневных дел. Освещалось наше убежище светом двух карбидных ламп, но по завершении запланированных на день работ мы гасили их и сидели в кромешной темноте. Почти весь день мы сидели на лавочках. Мы с Павлом занимали друг друга, придумывая всякие игры, для которых не требовалось ничего, кроме воображения. Или играли с крысами. Как и предсказывал наш папа, со временем мы привыкли к ним и перестали их бояться. Особенно крысы заинтересовали Павла. Он даже подружился с тремя или четырьмя из них и дал им клички. Я попыталась их выучить, но у меня в отличие от брата на это не хватило терпения. Для меня все они были на одно «лицо».

Взрослым привыкнуть к крысам оказалось сложнее. Нам с братом крысы стали заменой домашних животных. Их было великое множество. Несколько раз мы с Павлом пытались подсчитать находящихся в нашем поле зрения крыс, но раз за разом сбивались со счета и начинали заново. Они бегали по нам ночами, когда мы спали. Иногда я просыпалась оттого, что крыса облизывала мне ухо либо пристально смотрела в глаза, словно приглашая поиграть с нею. Отличать приятельниц Павла от остальных я так и не научилась и поэтому всегда вежливо улыбалась гостье, а потом аккуратно ссаживала ее на пол. У меня все время было такое чувство, что мы без разрешения вторглись на их территорию и поэтому должны стараться с ними ладить.

Наша группа быстро превратилась в большую семью. Нашим истинным лидером был Соха… Как же чудесно было каждое утро ощущать волну радости, когда он приносил продукты! Раньше среди нас не было единства, но Соха взял под свой контроль практически всю нашу жизнь. Мне кажется, никто из мужчин не стремился стать лидером, однако в те моменты, когда с нами не было ни Сохи, ни Вроблевского, бразды правления переходили к моему отцу, а мама становилась предводительницей женщин. Папа уже давно сам платил работникам канализации, но теперь руководил и другими делами. Остальные стали ценить его мнение и советоваться с ним. Папа внимательнее всех следил за тем, что происходит «снаружи», и поэтому мог хоть как-то прогнозировать сроки нашего освобождения. Кроме того, он был самым изобретательным и трудолюбивым работником в нашей группе.

Именно папа придумал способ хранить продукты. Он сделал полочку, куда мы клали съестное. Какое-то время все было нормально, но потом крысы обнаружили, что там хранится хлеб, и стали взбираться на полку по каменным стенам. Тогда папа разложил по краям полки острые куски битого стекла. Он надеялся, что они станут для крыс минным полем. Чтобы устроить это заграждение, он разыскал в канализационных тоннелях несколько бутылок. Эта уловка действовала, пока крысы не научились хвататься вытянутыми лапками за края полок, проползать под ними вверх ногами, находить в стене углубления, используя которые, можно было бы подняться выше полки, а потом спрыгивать на нее, минуя осколки. Какие же это умные, целеустремленные существа! Однажды мы с папой и братом изумленно наблюдали, две крысы придумали, как стащить куриное яйцо: одна улеглась на спину и положила яйцо себе на живот, а другая потащила партнершу за хвост по полу!

Тогда папа придумал новую систему хранения картошки, заменителя кофе и сахара. Мы загружали продукты в жестяные банки, клали их в ямки, а сверху накрывали досками, которые служили нам лавочками. Мы пробовали хранить так же и хлеб, но крысы каким-то образом умудрялись воровать его и из этих контейнеров. Мы всегда старались первым делом доесть старый и черствый хлеб, чтобы оставался у нас тот, что посвежее. Залеживаясь, хлеб покрывался плесенью. Кроме того, мы хотели, чтобы у нас имелся запас хлеба на тот случай, если у Сохи с Вроблевским какое-то время не будет возможности приносить продукты. Тем не менее чаще всего хлеб кончался быстро, потому что нам надо было съесть его прежде, чем до него доберутся крысы. Спасти хлеб не удавалось, пока папа не смастерил что-то вроде хлебницы, которая подвешивалась под потолком. Больше всех это приспособление порадовало нас с Павлом, потому что мы обожали следить за попытками крыс добраться до хлебницы. Это было наше любимое развлечение.