В смертельном трансе

Ни отклика, ни движения, ни звука. Я взял ее за плечо. О Господи! Дотронулся до нее, поначалу не видя этого. Крови. Черной, как нефть. Струйка крови обвивала ее голову, текла над ухом, вниз к шее и на землю — растекалась лужицей. Ее застрелили, ее ударило прямо в висок. Тогда я схватил ее. Приподнял, стал трясти и выкликать: Тони! Но там не было ничего. Только пустота. Опустевшее тело. Глаза были открыты и неподвижно смотрели в ночь, и я поднял ее на свои колени, обхватил руками это теплое тело — кровь текла по мне и струилась на землю. Я рыдал, сжимая ее, пытался удержать ее здесь, в этом мире, чтобы она была со мной или рядом со мной, все равно. Но только не пускать ее туда, на ту сторону. Нельзя было ее отпускать, оттуда нет пути назад.

Я услышал быстрые, бешеные шаги и увидел убийцу — он выбежал из кустов и мчался по траве прямо ко мне. Убил ли он Тайлера? Я не знал этого, я не слышал выстрелов, и мне было все равно, что с Тайлером и что ждет меня. Но это было совершенно ясно. Пистолет. Эта рука с пистолетом, наставленным на меня. Настал мой черед — я обречен, и расправа будет короткой.

Я узнал его и крикнул:

— Ты, сраный ублюдок, ты ее убил!..

Он не успел выстрелить, он вдруг окаменел, а я замолчал — стало светло. Белый луч ударил из темноты и осветил нас обоих.

— Полиция! — крикнул человек с фонарем

Убийца Тони испуганно повернулся и сказал:

— Эй, обождите, я…

— Не слушайте его! — пронзительно закричал я. — Он убийца, он ее застрелил!

— Что?! Нет, я…

Полисмен прорычал:

— Бросить оружие и руки на голову!

Тот упирался, замерев в слепящем луче.

— Погодите, вы не…

— Бросай! Брось оружие!

Пистолет выпал из правой руки лейтенанта Дженкинса и с мягким стуком упал на холодную апрельскую землю.

ГЛАВА 28

Я стоял, прислонившись к балконной двери, и смотрел на темнеющее небо и на озеро Мичиган. Глубоко вздохнул и сказал:

— Если бы все было так просто…

Позади меня Мэдди всхлипнула в своем кресле. Я оглянулся и увидел, что сестра сдернула с лица свои очки «беверли-хиллз» и вытирает глаза тыльной стороной ладони

— Но это еще не все, правда? — спросила она.

— Конечно же. Тут все и началось. По-настоящему пошло кувырком.

Передо мной было озеро, широкое и спокойное, — вибрирующая синева, — и на западе был виден последний блистающий кусочек уходящего солнца. Я только что оборвал транс, одним прыжком перенесся в настоящее и чувствовал себя неважно. Остров, озеро и закат. Было трудно поверить, что я здесь, а все эти дела — убийство Тони и тот апрель — отделены от меня не месяцами, а минутами. Наверное, Мэдди была права. Наверное «сейчас» и «тогда» не так уж далеки друг от друга.

Я глубоко вздохнул. Жаль, что я не курю и не могу в задумчивости высосать сигаретку.

— Мне продолжать? — спросил я.

— Конечно.

Расхаживая взад-вперед, я стал говорить, стараясь изложить конец истории побыстрее и без экспрессии — так, как сделал бы это под гипнозом. Рассказал Мэдди об этом мальчике-полицейском, парнишке, который, наверное, еще не пробовал бритвы. Он служил в парковой полиции и у него даже не было оружия, но был рыкающий голос — и достаточно мужской стати, чтобы заставить Дженкинса сдаться. Затем этот ребенок вызвал по радио «скорую помощь», и через несколько минут она с воем прорвалась сквозь ночь в парк. Тони была мертва, это понятно Они осмотрели и меня — из-за крови, покрывавшей меня сплошь. Это была кровь Тони, я был в порядке. Не ранен.

С Дженкинсом было все не в порядке. Вот свинья. Вот идиот. Фараоны — целой командой — тоже явились через несколько минут. А Дженкинс продолжал твердить что я псих, что он ни в чем не виноват. Его-де сюда вызвали: кто-то оставил в участке на автоответчике запись с просьбой о встрече именно здесь, и он приехал и услышал пальбу. Он клялся, что не стрелял в Тони. Это кто-то другой. Он услышал выстрелы, побежал сюда и стрелял в кого-то другого, в кого-то среди кустарника.

— Тогда у меня и поехала крыша, — сказал я сестре. — Я начал визжать: «Ты лжешь! Он лжет! Я видел как он застрелил ее!»

— Но Дженкинс это отрицал?

— Начисто отрицал, а я в ответ орал все громче. Наверно, из-за этого они его и арестовали — наручники и все такое, и засунули в машину.

— А что насчет Тайлера?

— Я был уверен, что его найдут в кустах с выбитыми мозгами, но его не нашли. Исчез бесследно. — Я вздохнул и стал рассказывать дальше: — Тогда казались официальные штуки, показания под присягой и так далее, и фараоны и детективы пытались разобраться, что произошло и почему. Пошла настоящая путаница. Дженкинс все напрочь отрицал, никто ему не верил. По крайней мере, сначала. Все верили мне и мальчику из полиции, который видел Дженкинса, стоящего перед нами с оружием. Поэтому Дженкинса арестовали и назначили высокий залог за освобождение на поруки. Я рассказал все что знал насчет «драконов», хотел прищучить Дженкинса так, чтобы он не выскочил. Поэтому я ударился в детали насчет «драконов» и нашей поездки на Сент-Крой — когда мы их фотографировали. Рассказал, что произошло в подвале — ну, ты знаешь: о Джоне и о том, как появился Дженкинс.

— Дальше.