В шаге от соблазна

Лили опустилась на ковер с альбомом в руках, едва веря свои глазам. Густая шевелюра, прямой нос, глаза – да, это, без сомнения, Ной, но действительно очень даже упитанный и маленького роста.

– Все равно ты был милый. – Голос ее чуть дрогнул. Почему? Она не знала. Может быть, потому, что она всегда видела Ноя суперменом. Красивым, высоким, подтянутым, богатым. Она видела его каждый день и знала, конечно, что он человек со своими слабостями, но все же тот нелепый Ной на фото казался ей ненастоящим.

– Я вовсе не был милым, но спасибо за эти слова.

– Сколько тебе на этой фотографии?

– Пятнадцать. За следующий год я вымахал на сорок пять сантиметров.

– А Сойер тогда уже уехал?

– Да, он слинял, как только представилась возможность. Пошел в армию, что совершенно вывело из себя отца. Он-то хотел, чтобы Сойер закончил школу бизнеса и стал работать на него, но этого так и не случилось.

Лили перевернула страницу альбома и указала на фото с большой рождественской елкой.

– А здесь кто?

– Отец, его вторая жена, Шарлотта, я, Сойер и мои сводные брат и сестра – Тод и Бет.

– Тебе они нравились?

– Да, и очень. Мы были очень близки. Но когда мой отец бросил их мать, они уехали, и появились другие.

– Как-то это ненормально.

– Вот именно. – Ной забрал у нее альбом. – А что насчет тебя?

– Эй! Я хотела еще посмотреть. – Она не смогла скрыть разочарование в голосе. Лили любила разглядывать старые фото. Тем более с Ноем.

– Там все то же самое.

– И нет детских снимков?

Он рассмеялся.

– Погоди минутку.

Ной убрал альбом и достал маленькую кожаную шкатулку. Внутри оказались старые фотографии.

– Вот. Только не смейся. Это пухляш Ной.

Лили не смогла сдержать улыбку: на фото был изображен счастливый малыш на руках у красивой женщины.

– Все малыши – пухляши. А ты просто очаровашка – с такой большой лысой головой и ножками в перевязочках.

– Именно это и мечтает услышать о себе каждый парень.

– А это твоя мама? Очень красивая.

– Да. Она была настоящая красавица. Мне ее очень не хватает. Знаешь, говорят, есть люди, которые объединяют семью. Мама была такой. Когда ее не стало, все изменилось.

– Мне так жаль, Ной. Это тяжелая утрата для тебя.

Внутри кожаной шкатулки Лили заметила синюю коробочку от Тиффани.

– О! Да ты постоянный клиент Тиффани?

Он покачал головой.

– Вовсе нет. Это мамино кольцо. Помнишь, я тебе о нем говорил, когда мы ездили за твоим.

– Да. Конечно.

– Ты не ответила мне. Что насчет тебя и твоей семьи? Мы давно работаем вместе, а я о тебе ничего не знаю.

– Ничего особенного. Родители счастливы в браке. У меня есть брат. Он на два года младше меня. Мама с папой управляют небольшим отелем. Так я и оказалась в гостиничном бизнесе.

– И очень даже интересно. А что привело тебя в Нью-Йорк?

– Честно говоря, мне просто необходимо было уехать из Филадельфии. Я обошла все приличные отели в поисках работы. Хотела стать главным управляющим. Но безуспешно. А потом прочла в журнале, что вы с Сойером восстанавливаете «Гранд-Легаси», и загорелась стать частью этого.

– Так, стоп. А почему же тебе так необходимо было уехать?

Лили опустила глаза. Рассказывать печальную историю помолвки с Питером не хотелось, но Ной был так откровенен с ней, что скрытничать было бы нехорошо.

– Из-за бывшего парня.

– Тот самый, что плохо обошелся с тобой?

– Да. Он разорвал нашу помолвку.

При этих словах плечи Ноя заметно дрогнули.

– Лил… Но почему ты мне об этом не рассказала раньше?

– Обычно о таких вещах не рассказывают на собеседованиях и не обсуждают на работе, да и вообще…

– Да, но я ведь повез тебя к Тиффани за кольцом. Чувствую себя полным ослом. Еще больше, чем раньше. Прости меня. – В его голосе звучали досада и искреннее сожаление.

– Не за что извиняться. Это же не твоя вина. К тому же все к лучшему – он уже успел жениться и развестись.

– Да, но тогда, в ювелирном, ты, должно быть, ужасно себя чувствовала. Если бы я только знал…

Она пожала плечами.

– Что ж, значит, я здорово умею притворяться.

– Мне не хочется, чтобы ты притворялась и скрывала что-то от меня. Как бы там ни было, знаешь, наша дружба очень важна для меня. Забавно, я всегда считал, что мой лучший друг – Сойер, а на самом деле – это ты.

У Лили перехватило дыхание, на глаза набежали слезы.

– Ну вот, я сейчас расплачусь.

– Не надо. Иди сюда.

Ной притянул ее к себе. Хорошо, по-настоящему она успокаивалась только в его объятиях. Она чувствовала себя в безопасности, как будто ничто не могло ранить ее. И это говорило о многом, учитывая хаос, в который превратилась ее жизнь. Он гладил ее по спине и чуть покачивал взад-вперед. И это было невероятно приятно.

– Поплачь, если хочется. Ты ведь постоянно в стрессе последнее время. И я прошу прощения – во многом это моя вина.