В шаге от пропасти

Пока они ждали заказ, повисло неловкое молчание.

— Ну рассказывай, как у тебя дела? Как Марина? — Лена нарушила его первой.

— Заявление в ЗАГС подали.

— Здорово, рада за вас, — она искренне улыбнулась. Хоть у кого-то все было хорошо. — С кем-нибудь из наших общаешься? — сама не поняла, зачем задала этот вопрос. Получилось как-то на автомате.

— С Дэном иногда пересекаемся, теперь вот Диман из Питера вернулся, — Коля хотел продолжить, но осекся. Увидел, как напряглась Зимина, и понял все без слов. Он подозревал, что они расстались, но не знал наверняка.

— Ну да, я слышала.

От мыслей о Страхове Лена все еще ощущала какую-то неловкость. Никаких чувств к нему уже не было, но неприятный осадок все-таки остался. Она винила его в том, что произошло — ведь это он запустил механизм, который затронул практически весь отдел. Своим отъездом в Питер изменил не только свою жизнь, но и ее. А хотела ли она этих перемен? Сейчас уже сомневалась. Но, несмотря на это, все же нашла в себе силы простить, потому что точно знала — все к лучшему.

— Можем как-нибудь встретиться все вместе. Давно не виделись. А приходите к нам на свадьбу?

— Спасибо, Коль, но я пока не знаю… — слабая улыбка тронула уголки губ. С одной стороны, хотелось отвлечься от всего происходящего, но с другой — встреча с прошлым не сулила ничего хорошего. К тому же, Елена не загадывала так далеко — будущее было слишком туманно. — Работы очень много.

— Ну если надумаете, мы будем рады вас видеть.

Официант принес заказ, поставил тарелки на стол и, еле заметно кивнув, удалился.

— Хорошо.

Тула. Городская клиническая больница №7

— Тань, там… — слова застряли где-то в горле, а в помещении воцарилась гробовая тишина.

Куликова вздрогнула от неожиданности и тут же замерла, с ужасом наблюдая за Романовой.

Одного взгляда на пациента реанимационной палаты хватило, чтобы ее сердце сжалось от боли и остановилось на несколько бесконечно долгих секунд. Ни повязки, ни гематомы не могли скрыть любимые черты. Ира без труда узнала Тимура, точнее, просто почувствовала, что это именно он. Но поверить в реальность своих ощущений было чрезвычайно сложно, ведь умом она осознавала, что Громов погиб, что чудес не бывает. Столько раз уже обманывалась, выдавая желаемое за действительное, что сейчас происходящее казалось не чем иным, как иллюзией, пусть и очень правдоподобной.

— Тим… — одними только губами прошептала Ирина, сглатывая соленый ком, застрявший в горле.

Обжигающе-горячие слезы помимо воли потекли по холодным щекам, легкие сковал судорожный спазм, мешая нормально дышать. Романова понимала, что, если это окажется игрой воображения, ее измученное сердце просто не выдержит очередного удара и разорвется на части от боли, но назад пути не было. Ее душа уже стремилось к Тимуру, ломая все сомнения и страхи на своем пути.

— Тим… — повторила Ира и сделала шаг вперед. Комната пошатнулась, но она успела ухватиться за стол с медикаментами, чтобы удержать равновесие.

— Ира! — вскрикнула Таня и кинулась ей на помощь.

Неестественная бледность кожи и пустой, потерянный взгляд вызывали опасения. Случилось то, чего она больше всего боялась, но теперь для нее самым главным было свести последствия к минимуму.

В несколько шагов Куликова преодолела расстояние между ними, обняла Ирину за плечи и, ощутив нервную дрожь, сотрясающую ее тело, попыталась вывести из палаты.

— Пойдем, тебе нельзя здесь…

— Нет, — хрипло ответила Романова и скинула с себя руки подруги. Собрав последние силы, уверенно направилась к Громову.

Пару секунд просто стояла возле кровати, жадно всматривалась в его лицо. Сомнений не осталось — это Тимур. «Как такое возможно? Почему? Что за жестокая ошибка?» — множество однообразных вопросов рождалось в голове. Но все они разбивались об один неоспоримый ответ — неважно. Теперь уже все неважно.

Дрожащей рукой Ира невесомо очертила контур его тела, не решилась дотронуться. Эмоции переполняли, она никак не могла успокоиться: слезы застилали глаза, нескончаемым потоком стекали по щекам и капали на белоснежную простынь. Толстая корка льда, стягивавшая душу, растрескалась и разлетелась по организму миллионом осколков, которые мгновенно таяли в горячей крови.

Глубокий вдох, болезненный с непривычки, наполненный призрачным счастьем, затем еще один и еще. Страх постепенно сошел на нет, и Ирина уже уверенно дышала полной грудью. Любовь к Тимуру, чистая и светлая, как лавина, стремительно наполняла ее, исцеляла незаживающие раны и возрождала к жизни.

Романова осторожно коснулась небритой щеки и ощутила легкое покалывание на кончиках пальцев. Мурашки, будто тысячи электрических импульсов, хаотично рассыпались по коже. Волшебство, которое когда-то возникло между ними, никуда не исчезло. Нить, истончившаяся до последнего волоска, в одно мгновение превратилась в стальные канаты, надежно связывающие их между собой.

Она едва заметно улыбнулась своим мыслям и продолжила заново изучать Тимура. Аккуратно поглаживала оголенные участки и отмечала мельчайшие изменения в нем.