В прыжке

Дед опустил сиденье в машине, откинулся на спину и захрапел. Мы пообещали пробыть в доме ровно столько, сколько ему понадобится, чтобы выспаться.

Мы с Юакимом договорились, что искать будем не как воры, а как опытные шпионы. Они прочесывают дома совсем незаметно, никто даже не почует, что тут кто-то был. Осмотрев какой-нибудь предмет, мы клали его на прежнее место. Еще Юаким предложил сфотографировать комнаты на мобильник, чтобы точно знать, где что лежало.

Начали мы с маминой гордости – шкафа, в котором можно жить. Простучали все стены, осмотрели каждую вещь, но никаких тайников не нашли. В ящиках тумбочки мы обнаружили доказательства, что больше детей мама с папой не хотели. Я предложил надуть один из презервативов как шарик, но Юаким напомнил мне про шпионские правила.

На чердаке царил ужасный беспорядок, и Юаким сказал, что если мы собираемся там что-то раскопать, понадобится маленький экскаватор. Я обнаружил пакет с моими старыми рисунками и рассматривал их так долго, что Юаким даже рассердился. Мы и в мою комнату заглянули. Ее-то я наизусть знал, но на всякий случай сунулся под кровать.

Комната для гостей у нас в доме была похожа на номер в Йовике, где мы как-то жили, – правда, номер в Марокко выглядел иначе. В ванной Юаким снова принялся простукивать стены в надежде, что внутри окажется тайник. В душевой кабинке звук оказался другим, и Юаким замер. Однако ни единой фальшивой плитки мы не обнаружили, а разбивать всю стену смелости не хватило.

Спустившись в гостиную, мы осмотрелись. Юакиму достаточно было показать пальцем на пол, и я кивнул. Ну вот, теперь он знает, где все это произошло. В диване никакого гашиша не оказалось. Мы осмотрели шкаф, и гостиная вроде как закончилась. В кухне у нас было много шкафчиков и ящичков, но ими постоянно пользовались. Точно так же дело обстояло с платяными шкафами в коридоре. И все же мы вытащили всю обувь и проверили, нет ли тайников под полом. После уселись на кухне и устроили что-то вроде совета. Еще раз обсудили все комнаты, пришли к выводу, что в доме бесчисленное множество мест, где можно что-нибудь спрятать, и без собаки, натренированной на поиск наркотиков, обойтись трудновато.

Юаким слышал про специальные аппараты наподобие рентгена, которыми просвечивают помещение. Однажды в школе мы смотрели кино, и в нем показали здоровенную потайную комнату, скрытую за книжными полками. Открывалась она, если потянуть за книгу. И, конечно, мы не забыли и про Бэт-пещеру, таинственное логово Бэтмена.

Папа был не Бэтмен. Он даже револьвер прятал не слишком хорошо, поэтому я уверен – вряд ли он прорыл тут подземный ход или встроил секретные кнопки, отодвигающие книжные полки. В целом ничего в нашем доме необычного не было.

– В доме вещи не прячут. Их закапывают в лесу, – сказал Юаким.

– Тогда нам в жизни ничего не найти.

– Если только он не оставил карту.

– Ему же не восемь лет было – карты рисовать.

– Может, он на даче это спрятал?

– Туда нас дед точно не повезет.

– Вы же все время только на дачу и ездили. Чего вы вдруг забыли в Марокко? Рванули туда, даже каникул не дождались.

– Папе захотелось.

– И что… Что там случилось?

– В смысле?

– Ты как-то сказал, что возвращаться не хочешь. Но рассказы у тебя такие прикольные. Мне показалось… А, ладно, забей.

Не знаю, что больше бесит: когда друг чересчур много про тебя понимает или когда он вот так задает вопрос, а потом сразу просит об этом вопросе забыть.

Когда я смотрю кино, непременно думаю, откуда те, кто его снял, знали, что начать следует именно с этого момента. А если выбрать другой день из жизни главных героев и начать с него? Когда смотришь хороший фильм, кажется, что случайностей не бывает. Ясное дело, я обо всем расскажу Юакиму, просто не знаю пока, с чего начать.

И вообще, получится ли у меня?

– Гараж, – вспомнил вдруг я, – мы в гараже не искали.

– Но туда легко залезть, – сказал Юаким, – тайник в таком месте делать рискованно. – Он задумался. – Хотя некоторые специально поступают не так, как от них ожидают.

– Так давай заглянем?

– Ну давай, хуже не будет.

В гараже было почти как на чердаке, только вещи тяжелее и острее. Мы начали с противоположных концов, и я сказал, что уж тут можно складывать все как попало, потому что во всяких гаражных штуках только папа и ориентировался. Странно было думать, что он никогда уже не сядет к верстаку и ничего не начнет мастерить.

Изредка папа звал меня сюда, но толку было немного: он пилил или паял, а я лишь помогал ему держать, так что надолго тут не задерживался.

Внезапно я подумал, что, возможно, вместе с Юакимом я в последний раз в жизни, потому что никогда не знаешь, что случится дальше. Мне вдруг захотелось его обнять и сказать, что больше мы не увидимся, но я сдержался – если встретимся завтра в школе, выйдет неловко. Вот я и промолчал.

Юаким спросил, чего я не ищу. А я ответил, что думаю о папе. Стараюсь поставить себя на его место и понять, куда бы я спрятал гашиш.