В провинции

Темная, темная картина рисовалась ее духовному взору, и хотя недавно она сама парила на крыльях пламенной, страстной любви, но, оставшись чистой помыслами и девственной сердцем, даже не знала, не понимала раньше, как много в мире низкого, порочного. Она брела по лесу грустная, подавленная и с горечью спрашивала себя: что же ожидает ее с ребенком в будущем, если уже теперь этот человек жестоко обманывает ее?.. Вдруг среди глубокой лесной тишины до ее слуха донеслись какие-то голоса, скрип колодезного журавля, мычание скота, стук топора. Винцуня подняла голову и увидела перед собой частокол тополинской усадьбы. Сквозь ветви оголенных деревьев белела стена дома. Задумавшись, Винцуня даже не заметила, как удалилась от Неменки и забрела в другой конец рощицы. Она остановилась как вкопанная и долго смотрела на этот мирный двор, прислушивалась к гулу, напоминающему жужжание трудолюбивых пчел. Эта спокойная, неприхотливая картина будничной трудовой жизни резко отличалась от той, темной и грешной, которая только что занимала Винцунины мысли…

Смеркалось. С наступлением темноты жизнь в усадьбе стала понемногу замирать. Сначала умолк скрип колодезного журавля, потом стал приглушенней, пока совсем не затих, рев скота, потом смолкли разговоры и перекличка людей, но долго еще раздавались удары топора, вскоре и этот звук стал ослабевать и растворился в тишине. Еще несколько раз его глухие удары нарушили тишь, из леса тяжелым вздохом отозвалось эхо, и все заглохло. Безмолвие воцарилось в усадьбе после трудового дня, как будто там предавались мечтам или молились. В одном из окон вспыхнул свет и замерцал над частоколом сквозь темные ветви деревьев.

Винцуня стояла, слушала, смотрела… Среди голосов на дворе она различила голос Топольского, спокойно отдающего хозяйственные распоряжения. А когда все умолкло и свет зажегся в окне, она живо представила себе, как Болеслав один в комнате сидит, читает при свете лампы или размышляет о чем-нибудь, и подумала, что простое, обычное лицо его от этого становится особенно привлекательным… Да, здесь покой, труд, здесь духовный свет и счастье!.. — шепнуло ей сердце.

Она глубоко вздохнула и медленно побрела в Неменку.

Вскоре после отъезда Александра к родителям от него пришло первое, очень нежное письмо. Александр писал, что тоскует по жене и маленькой Андзе, постарается как можно скорей вернуться, а покамест тысячекратно их целует. В письме он дважды назвал жену «прелестной жемчужинкой», как, бывало, часто называл в то чудесное первое полугодие их супружества… Второе письмо пришло спустя долгое время и было суше; третье состояло всего из нескольких фраз, написанных наспех, где сообщалось о добром здоровье и скором возвращении, а кончалось письмо претенциозной подписью «ton affectueux mari»[18]. Больше Винцуня не получила ни строчки; хотя проходили недели, а муж не возвращался.

«Он, наверно, не сегодня завтра приедет, поэтому не пишет, — утешала она себя и тут же с горькой усмешкой добавляла: — Впрочем, удивляться нечему!» Иными словами это можно было выразить так: «Не исключено, что он и там нашел себе какую-нибудь пани Карлич!» Горькое разочарование овладевало Винцуней, разум проникался недоверием к Александру, а вместе с этим росло и равнодушие к нему.

Не обошлось и без разговоров про долгое отсутствие и долгое молчание Александра. Как-то навестил ее сосед и спросил:

— А где живут родители вашего мужа?

— В Полесье, — ответила Винцуня.

— Ба! — вскричал сосед. — Тогда и не удивительно, почему он загостился! Весело там, весело!

— Вам знакомы те края? — поинтересовалась женщина, не подавая вида, что слова соседа задели ее.

— Как не знать! Мой дядюшка арендовал там имение года три тому назад, в К-ском уезде.

— И родители Олеся там…

— Вот видите, сударыня! Ох и любил я навещать дядюшку, поскольку был тогда холост. Бывало, как приедешь, уезжать не хочется. Там прекрасное общество! Тьма соседей, и все очень гостеприимны, сердечны, богаты, образованны! Весьма образованны, сударыня! К-ский уезд славится своими радушными домами и обществом. Одного лишь там недостает… молодых мужчин. Не то чтобы их совсем не было, но по сравнению с барышнями маловато. И стоит там появиться молодому кавалеру, как его тут же осаждают невесты, выбирай любую, причем там отдают предпочтение тем мужчинам, которые умеют и потанцевать, и повеселиться, и светское обращение знают. Потому что танцы там, сударыня, в каждом доме, право… Ай-ай, увяз муженек ваш, увяз там в гостиных, среди барышень…

Трудно было понять, говорил ли сосед всерьез или издевался над Винцуней за то, что три года назад безуспешно добивался ее руки. Винцуне показалось, что она заметила на его лице злорадную усмешку.

Винцуня гордо выпрямилась и, улыбаясь, спокойно ответила:

— Я очень рада, что мой муж там не скучает. В своем последнем письме он как раз написал, как проводит время, а что загостился, ничуть не удивительно: у родителей тоже свои права…