В преддверии Нулевой Мировой войны

Путь казаков проходит у расположившегося в роскошном саду особняка с растительными узорами на стенах. С пирамидального тополя перед домом свисает пеньковая веревка. В петле покачивается от порывов жаркого и буйного южного ветра прежний хозяин особняка: богато одетый, пузатый турок. Распухший язык свисает на сторону. На одной ноге каким-то чудом осталась расшитая бисером турецкая туфеля с загнутым носком, другая нога голая. Ворон успел выклевать покойному глаз, оставив вместо него алую дыру и теперь кажется, что турок подмигивает кровавым глазом. При виде людей птица с недовольным карканьем взмывает ввысь. Сейчас ее время! Прочь людишки-вороний корм! Дурак турок! Надо понимать, что лучше отдать богатства чем жизнь! Находники миновали особняк, на миг остановились у необычно низкой церкви. Покоренным болгарам турки запрещали строить храмы выше всадника на коне. Руки казаков привычно обмахивают крестом. Путь их идет дальше, к порту, где поджидают струги.

Казачья флотилия пограбила все западное побережье Черного моря и к августу подошла к проливу Босфор. Там уже поджидала эгейская эскадра осман. Когда на горизонте показались многочисленные паруса, с авиаматки спустили на воду гидросамолет. После недолгой пробежки по ласковым черноморским волнам машина взмыла вверх. «Ого!» — удивленно присвистнул летчик, облизал пересохшие губы. Перед входом в пролив теснились туши десятков галер, галеасов, нескольких трехдечных линейных кораблей и парочки фрегатов, «Будем топить!».

Доложив на корабль об обстановке, подлетел поближе, снизился. В бинокль видно что и на турецкой эскадре заметили летучего врага: на палубах людская суета, пытаются перерубить якорные канаты. Поздно! Летчик хищно улыбнулся. В прицел стремительно надвигается деревянный корпус большой морской галеры. Что-то там неправильное, но глаз не успевает различить что. Пора! Из открытого бомболюка горохом понеслись на встречу с палубами мелкие напалмовые бомбочки.

«Бабах! Бабах!» — загремели в ответ установленные вертикально вверх орудия турецкого корабля. Килограммы картечи бессильно разлетаются, немного не доставая до корпуса самолета. Отточенные рефлексы пилота не подвели. Летчик отчаянно рванул штурвал на себя, одновременно дергая рычаг управления двигателем. Самолет послушно начал подъем. Он оглянулся. Галера ярко пылала в нескольких местах, по палубе метались обезумевшие матросы, прыгали в море. Руки покрыты от внезапного страха липким потом.

— Вот уроды! — прошептал летчик вытирая их о штанины.

Еще дважды вылетал гидросамолет к турецкой эскадре, но из-за того, что пришлось держаться на большой высоте эффективность бомбежки намного ниже. Пришлось подключиться орудиям «Несокрушимого». Спастись от уничтожения, улизнув в Босфор, удалось лишь нескольким галерам.

Вояж русской флотилии по Черному морю произвел неизгладимое впечатление на турок: летающие корабли, стремительность действий, навели на них почти инфернальный страх. Флотилия остановилась на якорную стоянку у входа в Босфор. Последним пунктом набега по плану должна стать демонстративная бомбежка султанского Сераля. Пугать для принуждения к миру… так по полной, до испачканных штанов у султана! В Европе пусть продолжают воевать а на востоке османы должны согласиться на русские условия и немедленно!

Сияющий шар солнце в зените безжалостно палит. Внизу блестит в его лучах словно стеклянное темно-синее Мраморное море, белоснежные барашки волн непрерывной чередой бегут к берегу, изредка мелькнет одинокий парус рыбачьей фелюги. На горизонте почти угадываются смутные очертания береговых линий. Успокаивающе, негромко гудит мотор, в кабине самолета какофония запахов-бензиновая вонь смешалась с «ароматами» перегретого металла и взрывчатки. Летчик отрешенно смотрит на бесконечную морскую гладь, изредка взгляд падает на приборы. Там все в порядке. Крайнее задание, потом домой. Как только в Азов прилетит дирижабль со сменщиком, с ним же в отпуск в Мастерград. Мечтательная, так не подходящая суровому мужчине улыбка промелькнула по губам. Наконец отдых! За лето постоянных боев он устал и соскучился по семье…

Далеко внизу поплыли крохотные, словно игрушечные, домики, бесконечные ярко-зеленые сады и длинные крепостные стены — Стамбул. Летчик достал из планшета карту, сверился. А вот и Сераль.

— Первый я Орел, захожу на цель, — доложил на авиаматку.

— Принято, — излишне громко, заставив раздраженно поморщиться, раздалось в наушнике.

Перед утопающим в субтропической зелени дворцом он немного снизился, но так чтобы из орудий 17 века самолет не достать. Крыши зданий дворцового комплекса стремительно наплывают в прицел. Пора! Пуск. Из открытого бомболюка посыпались на землю мелкие осколочные бомбы. Привет от Мастерграда и напоминание что султан не вечен и нужно договариваться о мире. Целью налета было испугать верхушку османов а не уничтожить. В противном случае использовали зажигалки или фугасные авиабомбы. На земле поднимаются огненные разрывы, в дикой панике мечутся люди, что-то начинает дымиться.