В постели с незнакомцем

- Что ты сама соблазнила Олега, позволила себя лапать и только потом с чего-то вдруг заорала, изображая из себя жертву.

- А что он сказал сегодня?

- А сегодня он сказал, что Олег взял тебя силой, и что ты сопротивлялась. Сизый уже далеко не сыкотный подросток, да и брата давно нет, ему больше нет смысла скрывать, - он снова замолчал.

По стеклу тихо стучали капли дождя, Вера глубоко дышала, переваривая услышанное.

- Зачем тебе это было нужно? Зачем ты его разыскал?

- Я хотел знать правду.

- Ты не верил мне на слово?

- Он был моим братом! – повысил голос Назар, и в его словах было столько непролитой боли, что Вера непроизвольно вновь ощутила себя виноватой.

Он пятнадцать лет жил с мыслью, что она подставила его брата и вдруг выяснил, что то, во что он свято верил долгие годы - рассыпалось на глазах. Это родной брат – насильник, а девушка, которая, как он считал, разрушила его жизнь – ни в чём не виновата. Она жертва.

Обняв руками колени, Вера смотрела в чёрную пустоту за окном.

Если он хотел выяснить, как всё было на самом деле, значит, ему не всё равно, верно? Он приехал к ней ночью, значит, она ему небезразлична…

А может, он следил за ней весь вечер? Сначала подложил фотографии в ящик, дождался её приезда с работы, проследил до больницы, потом обратно...

Тёплая ладонь легла на её плечо, скользнула по щеке, дрожащим губам.

- Давай ложиться, - мягко потянул её за собой, окутывая руками.

Вера прильнула спиной к его широкой груди. Ледяная монета на старом шнурке прожигала кожу. Вечное напоминание о том дне... Её боль. И его.

Неужели это всё-таки он подкинул фотографии? Или это кто-то другой, желающий ей зла?

Но у неё нет врагов: единственный человек, который относился к ней с открытой неприязнью - сейчас в могиле, и если не Золоторёва, то кто?

Кто носит маску?

* * *

- Может, я выйду где-нибудь здесь? Мне кажется, не нужно, что бы кто-то увидел нас вместе.

- А кто может нас увидеть? Дом пуст, - Назар сбавил скорость и завернул в лесную чащу, минуя плотные ряды однотипных сосен.

Сегодня они проснулись очень рано и долго занимались любовью. Не безумным сексом, а именно любовью – неторопливо познавали друг друга, утопая в новых ощущениях.

Вера влюбилась. Страстно, горячо, безудержно. Она хотела раствориться в нём полностью, впитать каждой клеточкой его клетки, хотела забраться ему под кожу, врасти в его тело, стать им, частью его. Любовь на грани помешательства: она сходила с ума без него и так же лишалась рассудка рядом.

"Астон Мартин" остановился возле ворот; вдоль забора сероватыми кучками высился плохо убранный снег, дорожка покрылась ледяной коркой.

Не дожидаясь, пока он откроет ей дверь, Вера выбралась на улицу и накинула капюшон.

- Идём, - проронил он и, засунув руки в карманы пальто, зашагал к дому. Вера засеменила следом, бросая взгляды на его широкую спину.

Что держит его здесь, в этом мрачном месте? Жена? А если она проживёт ещё пять, десять лет, он так и останется узником обязательств? А как же она, Вера? Или они годами будут просто любовниками?

- Вчера здесь был Крестовский, - бросила она, аккуратно перешагивая заледеневшие кочки.

- Знаю.

Коротко, лаконично. В этом весь Туманов. Но взгляд, которым он её одарил, был совсем другим. В нём больше не было холода.

Вера всё-таки споткнулась, и он поймал её, не давая упасть. Обхватил талию руками, притягивая ближе. Его губы алели, пробуждая непристойные воспоминания; на бледных щеках пробилась густая щетина, глаза цвета расплавленной стали раздевали её догола, лицо же по обыкновению оставалось беспристрастным.

Боже, какой же он красивый.

Не выдержал – наклонился, впиваясь рваным поцелуем, будто выкрадывая последнее мгновение близости до того, как они снова станут для всех временно чужими.

Не отрываясь от его губ, Вера вскинула глаза наверх: в окне второго этажа стояла ошарашенная Анечка.

* * *

Как же неудобно получилось...

Вера взбивала блендером овощную смесь для Ларисы и думала о горничной.

Какие выводы теперь сделает эта фантазёрка? Хотя какие тут можно сделать выводы – он поцеловал её в губы, всё так очевидно… Жене его Аня, конечно, не расскажет, да и к Крестовскому вряд ли побежит, но сам факт того, что кто-то теперь знает, Веру смущал. Всё-таки он женат...

Кинула взгляд на Ларису - сегодня она выглядела особенно безмятежно. Анжела постаралась на славу: аккуратно причесала женщину, надела нарядное платье. Даже нанесла на скулы немного румян. Но она по-прежнему оставалась лишь куклой, оболочкой некогда живого человека.

Сколько она ещё протянет? В таком состоянии люди могут жить десятки лет - были в медицинской практике такие прецеденты. Хороший уход и дорогие препараты творят чудеса.

Конечно, если кто-то вдруг раскроет настежь окно, то бедняжка тут же схватит воспаление лёгких, а в её состоянии это практически сто процентов летальный исход…

Или если вдруг в пище попадётся плохо перемолотый кусочек, она непременно подавится и тут же умрёт… Каждый день может стать для неё последним.