– Я как раз хотела позвать тебя к ужину, – проговорила она, показывая на рукопись у Мертона под мышкой. – Как все сложилось с ним? Он был в настроении? Ты, наверное, познакомился с Донкой… Мы с Мави ненавидим ее, это единственное, что нас в последнее время объединяет. Но тут их столько перебывало… Эта, по крайней мере, с ним управляется.
– Да, введя военное положение, – сказал Мертон. Моргана чуть улыбнулась, довольная, что гость на ее стороне.
– Ты это тоже заметил, да? В последнее время все осложнилось. Он сам настоял, чтобы мы его поместили там, в отдалении. Был период, когда он не хотел, чтобы я его видела, даже приносила еду. И Мави не подпускал к себе, очень жестко с ней обращался. Говорил, что уже принадлежит к другому виду – умирающему. Думаю, его преследовала мысль о самоубийстве. – Голос ее впервые задрожал, хотя в глазах сверкала обида, и Мертон предположил, что Моргана восприняла это как оскорбление себе, как последнее унижение. – Единственное, что его поддерживало, интересовало, – закончить… это. – Она взглянула на рукопись даже с каким-то отвращением, словно в ней и заключалась истинная причина того, что они с мужем отдалились друг от друга. – Нам обеим пришлось привыкать, каждой по-своему, жить без него. Но ты, полагаю, ужасно голодный. Иди по этому коридору и увидишь столовую. Я позову Мави, вдруг она снизойдет до того, чтобы поужинать с нами. А если нет, тем лучше. Мы с тобой посидим вдвоем.
Семь
Мави снизошла до того, чтобы составить им компанию, и, хотя явилась немного позднее, будто ей стоило труда решиться, Мертон отметил, что она даже сменила клетчатую рубашку на белую, однотонную, вроде китайской или японской блузы, с воротником под шею. А еще, но это он обнаружил со второго взгляда, Мави, похоже, немного накрасилась, совсем чуть-чуть, так, чтобы не было заметно. «Не было заметно кому?» – задался он вопросом. Матери, с которой она состязалась в женственности и не хотела порадовать, поработав над собой? Или ему – вдруг подумает, что она исподтишка прихорашивается в его честь? Благодаря этому скрытому макияжу зеленые глаза Мави гордо сверкали, пылали раскаленными угольями, и на них было больно смотреть.
Когда она села за стол, Мертон обратил внимание, что Моргана обращается с ней деликатно и ласково, но с опаской, как со сложным, непредсказуемым механизмом, готовым в любую минуту взорваться. Или будто она решила объявить перемирие в одностороннем порядке, не зная, согласится ли на это противная сторона.