В поисках смерти

С тех пор, как Господь покинул Землю, прошло чуть больше ста лет. Ничтожно мало в масштабах Вселенной, но человечество успело наломать дров. Развязав две мировых войны и породив целую плеяду кровожадных диктаторов, люди подкинули работы Ангелу Смерти. За последний век его коса заржавела и чуть притупилась, но что-то, способное управлять его волей, каждый раз вынуждало облачаться в саван для новой жатвы. Морт ненавидел эту силу столь отчаянно, что не заметил ее исчезновения.

То, о чем не говорили вслух, но думали беспрестанно… Приспешники Владыки не тешили себя иллюзиями. Они знали, что однажды «главный» отойдет от дел. Посему, когда отбытие свершилось, они не стали причитать, заламывая руки. Лишь тяжело вздохнули и разом представили участь земного сада в отсутствие единственного садовника… Самые страшные опасения оправдались — жестокосердные правители, словно полчище вредных жуков, оккупировали каждый листик и каждый росток. Планомерно они выгрызали сердцевину Древа Жизни, лишая существование ангелов смысла.

Смерть тем временем продолжал испытывать влияние слова Господнего, повинуясь ему будто по инерции. Точно раб, кандалы которого развалились от времени, он оставался на месте, не помышляя о побеге. Но пришел день, когда последний луч божественного величия померк. Мир погрузился во тьму, а очи низвергнутых темных идолов распахнулись.

Как же это случилось? Вопреки домыслам, Создателя не постигло разочарование. Проект «Земля», по итогу серии экспериментов, был признан неудачным, и, как следствие, ликвидирован. Команда, которая над ним работала, оказалась не у дел, а сам Бог скрылся в неизвестном направлении… Возможно, чтобы начать все заново, с учетом ошибок прошлого и с новыми ассистентами.

Неприкаянным ангелам, получившим вольную, пришлось самостоятельно искать новый смысл жизни. Одним это удалось, они прижились в черствой почве и даже пустили корни. Другие, подобно свежесорванным цветам, брошенным на подоконник, умерли. Были и третьи, что никак не могли смириться с крахом империи. Бешеными псами, они метались из одного угла галактики в другой, ударяясь о незримые решетки своей давно незапертой клетки. Осиротевший голубой шарик, зависший в невесомости где-то посреди бесконечности, так и не осознал случившегося. Он продолжал беспечный танец вокруг своей оси, словно запущенная кем-то юла, что однажды непременно остановится.

Среди тех, кто не сумел найти себе применения, было по меньшей мере два десятка ангелов и около сотни существ рангом пониже, таких называли «светлыми душами». Их обязанностью было разбавлять мрак, сочащийся из недр Земли. Будучи прямым продолжением создателя, его руками, ладонями и пальцами, они творили и созидали, разделяя общую цель. Словно идеальные работники одной большой канцелярии, не нуждавшиеся в перерывах и выходных, светлые души безропотно трудились во имя общего блага.

Но, стоило предприятию закрыться, жизнь божественных созданий обесценилась. Больше никто не работал над укреплением плотины, сдерживающей поток греховных мыслей и поступков. С уходом Бога, дети его ослабли. Бурная река света превратилась в иссякающий ручеек. Этим не преминули воспользоваться исконные враги рода человеческого…

Конец эпохи казался печальным. Но вряд ли кто-то грустил больше, чем Хронос, первое дитя господа, что считало песчинки в огромных часах, которые своей могучей дланью переворачивал Господь. Каждый раз, когда поток иссякал, Хронос ощущал тревогу. Зная взбалмошный характер отца, он догадывался, что однажды все прекратится… Порой Ангел Времени и сам задумывался о том, что пришла пора закончить эту скучную зацикленную историю. В то же время, не окажись он разжалован, Хронос исправно служил бы Всевышнему до конца вечности.

Лишившись родителя, Хронос, некогда энергичное и подвижное создание, обернулся дряхлым увядающим стариком. Он заживо похоронил себя в уродливой бетонной коробке под названием Кретей. Этот грязный пригород французской столицы стал его последним пристанищем. Думается, ни одно живое существо, включая самого Хроноса, не нашло бы разумного ответа на вопрос: «Почему?». Почему именно в этой дыре заканчивался путь величайшего из творений Господа? Сам Ангел Времени подобных размышлений не терпел. Ему, старому пьянчуге, безразлично, где просыпаться от острой головной боли: в апартаментах с видом на Эйфелеву башню, или в наркоманском притоне, залегшем в подвале.

Морт был другим. Каждую секунду мечтая сбросить опостылевшую ношу, он размышлял о дне, когда глупая ошибка юности обретет искупление и цепи проклятия падут с измученного тела… Это случилось в самый обычный из дней. Ничего не предвещало того, что одни назвали бедой, а Смерть в дальнейшем расценил, как величайшую радость. Ощущая перемены каждый клеточкой своего тела, Морт, все же, не спешил ликовать. Слишком страшно было узнать, что заискрившаяся надежда — не более чем отблеск его собственных желаний, тлеющих все эти годы в истерзанном сердце.