В поисках настоящего

Все произошло, когда мы подъезжали к нужному месту. Пора было потихоньку протискиваться к выходу. На очередной остановке двери открылись, достаточно людей вышло, а зашел лишь один. Хотя тогда я даже человеком его бы не назвал – грязный бомж в лохмотьях одежды, воняющий гремучей смесью испражнений, грязного тела и алкоголя. Он был пьян и еле стоял на ногах. Пару секунд и весь автобус наполнился жуткой вонью. Еще несколько людей сошло, не рискнув терпеть этот смрад. А в большинстве своем все расползлись в разные стороны – кто в конец, а кто в голову автобуса. Середина, где стояла эта скотина, оказалась полностью пуста. Люди кое-как теснились по краям, не желая связываться с пьяным бродягой.

Увидев, как реагируют на его присутствие в автобусе, он еще и обиделся, начав раздувать ссору: ругаться, кричать, браниться… люди повжимались в стены, лишь бы быть подальше от этого психа.

Только что он бушевал, как вдруг заткнулся, крепко схватившись за поручень. В ту же секунду автобус сотряс сильнейший удар, раздался оглушительный скрежет гнущегося металла и звон выбитых стекол! Люди кричали в ужасе, не понимая, что происходит. Я сильно ушиб голову и повредил палец о чье-то лицо. Люди единой мешаниной копошились в этом аду.

Лишь немного погодя, я понял, что автобус попал в аварию. Кто-то уже успел открыть дверь, кто-то старался выбраться в разбитое окно. Мне повезло оказаться на улице одним из первых. Спрыгнув на асфальт, я шлепнулся ничком, испытывая жуткую боль – оказывается, нога тоже повреждена. Стал оглядываться, стараясь найти знакомого критика, но видно его нигде не было. Зато я увидел кое-что другое…

Тот самый злосчастный бомж слегка прихрамывая удалялся с места аварии. Сначала я подумал, что он просто не хочет сталкиваться с полицией, обязанной прибыть с минуты на минуту. Но когда он обернулся, и я смог увидеть его глаза – совершенно трезвый, улыбающийся взгляд не бродячей собаки, но хозяина жизни – в одночасье мое мнение переменилось. Он шел, словно усталый работяга домой.

Позднее я смог увидеть, что с автобусом столкнулась фура. Автобус практически сложился пополам – середина была превращена в лепешку. Погиб водитель фуры. Пассажиры отделались синяками, несколькими переломами, да всеобщим испугом – это ноль, по сравнению с тем, что могло случиться, не напугай людей бродяга. Я даже боюсь думать, сколько человек погибло бы!

Прошла неделя, а я все не мог позабыть его взгляда. Под каким бы углом я не думал о происшествии, мне все равно казалось, что бродяга заранее знал о предстоящей аварии и своим поведением хотел уберечь людей от неминуемой смерти. Но как такое может быть?!

В конце концов, не имея больше сил терзаться загадками, я нанял частного детектива, с целью найти того бродягу. Не поверишь, но это оказалось намного сложнее, чем я мог предположить – заняло около трех лет, не говоря уже об огромных денежных затратах. Поиски таинственного спасителя стали моей идеей фикс.

После проведенного тщательного расследования выяснилось, что свидетельств подобных случаев по всему свету великое множество. Везде одно и то же – какой-то незнакомец в последний момент делал так, чтобы в неминуемой катастрофе пострадало как можно меньшее число людей. Чаще всего таких вот спасителей называли Пророками. Считалось, что они, наблюдая за человеком или предметом, могут увидеть несколько ближайших минут или даже часов. Случайно встречая на своем пути приближающуюся беду, они всеми силами стараются ее отклонить. Эта информация меня обрадовала, полностью подтверждая верность догадок.

Встреча с тем Пророком произошла в одном кафе соседнего города. Мой детектив выследил его, а я разыграл спектакль, как бы случайно встретив его. Он сидел в уголке и ел, как сейчас помню – закусывал водку украинским борщом. Его освещала лишь тусклая лампа. Шелковые обои и особая атмосфера говорили, что это место не из дешевых.

– Извините, мы с вами нигде не встречались? – спросил я скромно у Пророка. Это уже был совсем не тот бродяга, что спас мою и десяток других жизней. Спутанная грязная борода куда-то подевалась, израненное солнечными лучами и ветром лицо стало более ухоженным. Вместо лохмотьев – не новый, поношенный, но вполне добротный серый костюм. Он поднял на меня тот самый «трезвый», а на самом деле пронзительный, улыбающийся взгляд.

– Не паясничайте… Садитесь и расспрашивайте, о чем хотели, – говорит он мне, и вновь полностью увлекается поеданием борща.

Я сделал как он сказал, и уже напрямую выложил все, что хотел. Это был момент, когда обретения учителя.

– И чему же он вас научил? – спросил я Старьевщика.

– Всему… В-первую очередь отношениям к деньгам. Даже мне было понятно, что мое одновременное обожествление и презрение всемогущих бумажек мешало жить и привносило в будни страдания.