В подземном царстве

Это даже не дождь, а потоп. Готов рвать волосы на голове от бессилия. Увязая в грязи, мчусь снова ко второй плотине. Удивляюсь, что еще не прорвалась. Виднеется из-под воды сантиметров на пять. Теперь прибегают Ютка с товарищами. С одним карманным фонариком четверо. С лопатами и заступами набрасываемся на плотину. Делаем совершенно бесполезную работу. Напрасно роем землю, это уже не земля: один ил стекает с краев лопаты. Кричу, чтобы попробовали укрепить ее палками, а сам снова бегу к первой плотине. Вода до краев. Ныряю и дергаю закрытые створки шлюза. Несмотря на страшный напор воды, они все-таки поддаются. С ревом через отверстие прорывается пенистый поток воды. Устремляется к понору. Пожалуй, лучше, что вода захватит наших товарищей в пещере таким образом, чем если бы, прорвав плотину, на них обрушилось все озеро.

Лишь бы вторую плотину удалось спасти!

Невозможно. В долине уже ревет поток. По сырому, превратившемуся в сплошной ил склону с трудом отступаю перед ним, третью плотину поток смывает целиком.

У меня подкашиваются ноги… Нет спасения нашим «туристам». Будет девять жертв. Вот и первый поход «экскурсантов»! А я еще устраивал им проводы, смеялся, шутил.

Струящийся с меня пот смешивается с ледяными каплями дождя.

В горловине понора булькает вода. Примчался Кальман с товарищами.

— Стой! Ни шагу дальше! Это уже бессмысленно!

В конце слепой долины уровень воды быстро поднимается. и она все прибывает и прибывает. Вход пещеры и множество открытых поноров не в состоянии ее поглотить. А с неба продолжает обрушиваться проклятая «божья кара»!

Глубоко в долине над пастью пещеры кружится вода, разбрызгивая в стороны тысячи плевков. В центре громадного водоворота временами подвывает образовавшаяся воронка.

В течение часа до без четверти двенадцать продолжался ливень. Потом стих. Монотонные всплески стремящейся к понору реки прерывает только глухое бормотание далеких раскатов грома.

Хорошо, что ночь, хорошо, что не видим друг друга. Все молчим, стоим, остолбенев, дрожа от холода, как будто нас приковало к краю превратившейся в один громадный водоворот водопоглощающей долины.

Наконец заговорила Ютка.

— Лаци, если ты сейчас думаешь о пещере, то можешь ли представить там какое-нибудь место, где бы они могли укрыться от этой лавины.

Этот вопрос мучил меня, но даже и в мыслях я не смел ответить на него. Теперь вынудили.

— Нет, Ютка, я не думаю, чтобы там было хотя бы од но такое место. Не могу вспомнить.

Вода продолжает всасываться. Из глубины пещеры поднимаются со страшным клокотанием огромные пузыри. В ночной темноте определяем все только по звукам. Слабый свет карманных фонариков едва освещает небольшое пятно волнующегося зеркала воды. Ребята Голли отправляются к нашему биваку, чтобы принести карбидные лампы. Теперь ими можно уже пользоваться, хотя с листвы еще падают дождевые капли.

Когда они возвращаются обратно, вход пещеры уже открылся. Мы должны попробовать как можно быстрее построить на ручье новую плотину.

Отчаяние диктует темп. Одно за другим срубаем деревья и наводим через узкую долину мост. Глину берем со склона понора. Боремся с водой, утомлением и темнотой.

Через час удается благополучно запрудить опавший ручей Пензпатак. Мы рассчитываем в последующие полчаса укрепить плотину, чтобы проникнуть в пещеру.

Каждый боится первым убедиться в печальной действительности. Не особенно-то горим желанием предпринять этот поход. И все же нужно отправляться. Нужно, обязательно!

Снаряжение далеко не достаточное. Уже в течение часа я в одних носках топчу грязь, так как подошвы моих сапог отстали, и я предпочел их совсем оторвать. Острые камни врезаются в ноги, кровоточит то одна, то другая ссадина, но я не думаю о них, стараюсь не обращать внимания. Физическая боль почти приятна. До некоторой степени она отвлекает от тяжелых мыслей.

К нашему великому удивлению, за Треугольником слышатся голоса. Появляется из темноты Мадяри… живым… Увидев свет, кричит как одержимый. Такой же мокрый, как и спасательная бригада. Кальман спрашивает:

— Что с остальными? Жив ли еще кто-нибудь?

— Мутюш жив! Он здесь со мной. Об остальных не знаем ничего. Разрешите идти наверх.

Двое, стало быть, спасены! Но где остальные? Теперь отвечает Мутюш.

— Мы уже взобрались на лестницу, когда на нас об рушилась вода. Все это время мы были в Холодильнике. Ленке и ее товарищи сюда еще не добрались. На них обрушился основной поток воды.

Бежим дальше. Много ступенек лестницы выломано. Вероятно, мощная струя свалила на них обломки скал. С трудом опускаемся по ней.

Внизу в коридоре находим и остальных. Всех семерых. В одном клубке семь человеческих тел. В темноте, тесно прижавшись, они согревают друг друга.

Все остались живы. Узкие горловины Ливня и Треугольника задержали обрушивающиеся потоки воды. Эти два места спасли наших «туристов».

Конечно, было страшно. Лампы сразу же потухли. Стоя по пояс в несущемся потоке воды, уцепившись друг за друга и держась за скалы, они боролись в течение двух часов с грозной силой в кромешной тьме, в холоде, ожидая маловероятного спасения…