В паутине под лестницей

− На нас ставят эксперименты. Говорю же, в этом точно замешаны американские лучи смерти и похитители душ. Недавно я пытался навестить мою единомышленницу, дорогую Танечку из шестидесятой комнаты, но наткнулся на пустоту. Она куда-то делась. И я точно уверен, что ее забрали на опыты. Они хотят узнать секрет вечной жизни!

− Ну, а от меня чего вы ждете? − спросила Кора, думая, что «дорогая Танечка» давно могла отправиться дальше «вверх и по лестнице». Но вслух этого не сказала.

Призрак обиженно надулся.

− Узнайте, когда это все закончится? Я устал здесь торчать, мне не нравится местное необразованное комьюнити!

«Ага, а еще тот факт, что духи не могут пользоваться интернетом» − и сказала: − Хорошо, узнаю. А вы, как я и просила, должны больше думать над своей жизнью. Иначе рискуете застрять в призрачном общежитии еще на пару лет. Видели Гвидо? Вот будете таким же.

Он замолчал, переваривая услышанное. Коре стало немного стыдно. Бедняга ведь действительно страдал, лишившись многих привилегий живого человека и потеряв семью, состоявшую из двух бывших жен, пяти детей и более чем десятка внуков.

− Звали?

С громким треском рядом материализовался рыжий призрак. Увидев его, Филипп, прозванный Хромым за странную походку, охнул и растворился в воздухе.

− Как я его? Лучший помощник на свете! − довольно произнес Гвидо. В последнее время он вел себя крайне навязчиво и льстиво. Должно быть, надеялся на скорое освобождение.

Кора отряхнула колени от капель росы. Ее мысли то и дело возвращались к случаю на кухне, но она никак не решалась спросить об этом у знакомых духов. Теперь же, когда Гвидо был ее должником, она решила не упускать такую возможность.

Хлопнув по земле рядом с собой, попросила:

− Будь любезен, посиди со мной.

− Надоели эти нытики, да? Понимаю. Я с ними варюсь в одном котле уйму времени, и если б можно было умереть повторно − будь уверена, они бы загнали меня в могилу, − хихикая над собственной незатейливой шуткой, призрак опустился справа от нее. − Как вымахал-то. А я ведь помню этот дуб еще ростком. Вот что бывает, когда растешь на мертвой земле…

− Мне нужен твой совет, − издалека начала Кора.

− Спрашивай, я воплощение слуха!

На нечесаной голове вдруг выросли уши слоновьих размеров, отчего невольно вспомнился Вовка и его автопортрет, созданный Златой. Она невольно рассмеялась.

− Перестань. Речь пойдет о серьезных вещах. Скажи, ты знаешь что-нибудь о мстительных духах?

− Тех, кто может вредить своему окружению или являться во снах обидчикам?

− Да.

− Это выдумки. Вне мест, подобных этому, призрак умершего слаб и незначителен. Максимум, что он может, это подвигать мелкие предметы, вроде монет или штор.

− Но должны же быть исключения? Ты вот можешь поднимать вещи в воздух, а старуха с внуком могла отбрасывать меня усилием воли.

− Это другое. Каждый из случаев происходил внутри общежития. Можешь представить его, как огромный аккумулятор, поддерживающий в нас подобие жизни. Некоторые таланты этим пользуются, но снаружи они все равно не более чем тень.

− Тогда я не понимаю, − Она рассеянно положила руки на блокнот, куда записывала просьбы постояльцев. − Есть девушка, которую вроде как достает какое-то видение. Оно заставляет ее прятаться, а само тем временем ломает все подряд.

− Бредово и маловероятно. Мы можем мучить лишь тех, кто нас видит.

− Знаю, я тоже так считала. Но с другой стороны, я видела погром, и харсыхал был, как ледышка.

Она потянула за веревочку, освобождая кулон, и Гвидо весь передернулся.

− Убери. Глаза режет. Где ты их берешь?

− Ну, одни на рынке купила, а второй… Второй мне дал учитель.

А ведь точно. Антон Эргисович еще говорил, что его бабушка была настоящей шаманкой. Она могла знать, кем мог быть докучливый невидимый преследователь.

− Спасибо, ты очень мне помог, Гвидо. Теперь я знаю, что делать.

− Эй, а как же я? Мне ведь тоже интересно!

Но Кора уже бежала по ступенькам к двери.

36

Еле дождавшись в расписании очередного урока, она поспешила в Дом Молодежи. В классе рисования все было как обычно. Разве что мольберт из светлого дерева, который Кора облюбовала, оказался исчеркан словами: «Чокнутая» и «Вали домой».

Она удивленно коснулась шероховатых букв. Кто-то специально испортил его, используя нож для заточки карандашей.

Странно, но ее это совсем не расстроило. Мелкие пакости людей не шли ни в какое сравнение с тем, что могли сделать мертвецы, если их сильно разозлить. Один из новых жильцов общежития однажды приклеил Кору − хоть и на долю секунды − к потолку на третьем этаже. Тогда она чудом не сломала шею. А это… Это были детские глупости.

− Эй, что тут такое? − К ней бесшумно подошел Тим. Увидев надписи, он помрачнел и злым голосом заверил: − Найду − вздую.

− Знаешь, кто это?

− Пока нет. Не обращай внимания, они просто завидуют: ты необычная и яркая, а они нет.

− Считаешь меня яркой? − удивилась Кора.

Тима замешкался. Неуклюже пожал плечами.

− Да все считают. Это же правда, вот я и сказал. А что?

− Нет, ничего, − Она увидела, что в класс заходит Антон Эргисович, и побежала к нему. − Здравствуйте, мы можем поговорить?