В осажденном городе

Председатель сельского Совета Круглов напомнил о тех, кто стал жертвой лютого бандита Орлова; назвал десятки семей, оставшихся без крова по его злому умыслу.

— С весны население сел жило в постоянном страхе перед налетчиками, — говорил председатель, — каждую ночь люди ждали поджогов, грабежей и убийств. Некоторые темные и несознательные граждане, запуганные бандитами, уклонялись от выполнения задания по хлебозаготовкам и финплатежам, а также по мясу…

Сегодня мы дружно скажем: собаке — собачья смерть!

— Убиенный обретет царствие божье! — раздался пронзительный женский голос. Это выкрикнула Прасковья, жена бандита Павла Чеботарева.

Толпа гудела, волновалась, возмущалась: «Надо выселить в Сибирь всех, кто пособлял бандитам!» «Житья нет от них!» «Полдеревни спалили!» «Сколько людей хороших порешили!»

Прошин шагнул вперед, встал рядом с председателем, поднял руку. При виде незнакомого, городского по обличью человека толпа смолкла.

Василий Степанович рассказал о тяжких преступлениях — убийствах, поджогах и грабежах, совершенных бандой Орлова; разъяснил, что такие бандитские выступления — последние потуги уголовно-кулацких элементов сорвать социалистическое строительство в деревне, что они стали возможны из-за пособничества со стороны темных и несознательных граждан.

— Ничто не свернет нас с правильного пути, указанного товарищем Лениным! — сказал он в заключение. — У нас есть все возможности для успешного развития колхозов: плодородная земля, трактора и машины, поддержка со стороны государства.

Только коллективизация может вызволить крестьян из нищеты и кулацкой кабалы…

Короткая и взволнованная речь Прошина нередко прерывалась одобрительными возгласами: «Правильно!» «Долой кулаков и подкулачников», «Смерть бандитам!»

В первых числах июля Прошин покинул пензенскую землю; все имущество семьи уместилось в двух чемоданах.

Уже в его отсутствие выездная сессия Средне-Волжского краевого суда рассмотрела дело по обвинению Никифора Колесникова и Павла Чеботарева, которые вскоре были задержаны, и наиболее активных бандпособников.

Савелий Герасимов был оправдан судом ввиду чистосердечного раскаяния и потому, что лично он в злодеяниях банды не участвовал.

1981—1986 гг.

Пенза

В ОСАЖДЕННОМ ГОРОДЕ

От автора

Легендарная Сталинградская битва отличалась невиданным в истории войн масштабом и высочайшим накалом борьбы. Она завершилась великой победой Вооруженных Сил Советского Союза, положила начало коренному перелому событий не только на советско-германском фронте, но и во второй мировой войне в целом, развеяла в прах мечты фашистов о мировом господстве.

В ожесточенных сражениях на Волге особенно ярко проявились героизм, самопожертвование и стойкость наших воинов, боевое мастерство генералов и офицеров, моральное превосходство, патриотизм и коммунистическая убежденность советских людей.

«Их славная победа, — писал о защитниках Сталинграда президент США Ф. Д. Рузвельт, — остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии».

О беспримерной битве на Волге написано много книг и в Советском Союзе, и за пределами нашей страны. Мне хотелось дополнить одну малоизвестную страницу ее — показать самоотверженную работу чекистов в осажденном городе.

Как известно, сотрудники органов госбезопасности внесли немалый вклад в обеспечение нашей победы над немецко-фашистскими захватчиками, в том числе и под Сталинградом. Значение их работы достойно оценено в воспоминаниях Маршалов Советского Союза Г. К. Жукова, А. М. Василевского и других наших прославленных полководцев, во многих научных трудах, посвященных этому периоду войны.

Когда в Ставке Верховного Главнокомандования обсуждался вопрос о том, где немцы начнут наступление в летней кампании сорок второго года, органы госбезопасности сообщали в ГКО:

«Главный удар будет нанесен на южном участке с задачей прорваться через Ростов к Сталинграду и на Северный Кавказ, а оттуда по направлению к Каспийскому морю»

(История второй мировой войны, т. 5, с. 112).

Однако «обоснованные данные нашей разведки, — пишет А. М. Василевский, — о подготовке главного удара на юге не были учтены»

(Василевский А. М. Дело всей жизни, с. 167).

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков отмечает: