Женя. Я говорила тебе — пересиди дома.
Ратников. Ничего, ничего... Нам тут отчет нужно написать один в область, здесь будем, Женя. Так нам самоварчик поставь. Сергей Романыч придет и Сорокин. Посидим, потрудимся вечерок.
Женя. Ты бы полежал пока.
Ратников. Ладно, ладно.
Садитесь, товарищ Бурмина, или, как вы подписываетесь, Кл. Бурмина. Вы, наверное, еще и под псевдонимами пишете?
Клавдия
Ратников. Так ли уж все?
Клавдия. А как же иначе?
Ратников. Могут быть гонения, притеснения...
Клавдия. Я не боюсь. Я пишу только правду.
Ратников. Для вас она, может быть, и правда, а для других — кривда. Ведь бывает так?
Клавдия. Бывает по-всякому, только правда бывает одна. А потом есть ведь немало хороших работников, о многих доброе слово нужно сказать.
Ратников. Справедливо. Есть ведь люди, которые работают вперед, на завтрашний день. Вот о них и нужно писать.
Женя. Степан, ты бы отдохнул.
Ратников. Погоди. Девушка правильную мысль затронула. Вот взять наше городское хозяйство...
Клавдия. В нашем хозяйстве прорех много, Степан Петрович.
Ратников
Женя
Ратников
Павел. Я тебя слушаю, отец.
Ратников. Правильно делаешь. Родители — они мудрее, они жизнь прожили.
Женя. Пойдем.
Ратников. Пойдем, моя дружина.
Павел
Клавдия. А если человек болен? Ты просто еще не привык к ней.
Павел. И привыкать не хочу. Не люблю бездельниц. Что ей мешает работать? Почему она живет чужими интересами?
Клавдия. Твой отец — не чужой для нее человек.
Павел. Все равно...
Клавдия. Отцовский характер.
Павел. А откуда ты знаешь его характер? Ведь только сегодня познакомились.
Клавдия. Кто в городе не знает характера Ратникова?
Павел
Женя
Клавдия. Пожалуйста.
Павел. Я сию минуту.
Сорокин
Клавдия
Сорокин. Вы?! Здесь?
Клавдия. А почему мне и не быть здесь?
Сорокин. Берете интервью? Собираете материал?
Клавдия. Почему вы думаете, что я не могу прийти в гости к своему школьному товарищу?
Сорокин. А, вот оно что! Романтика? Это даже хорошо.
Клавдия. Чему вы радуетесь?
Сорокин. А романтике я всегда радуюсь.
Клавдия
Сорокин. Ну язык!
Женя
Сорокин. Плохо двери закрываете. А Степан Петрович?
Женя. Температура у него.
Сорокин. Что вы говорите?! Врача вызывали?
Женя. Запретил.
Сорокин. Но ведь температура.
Женя. Тридцать семь и пять.
Сорокин. А-а... Но все-таки... Знаете, погода такая пронизывающая.
Клавдия
Сорокин. Да, насквозь.
Здравствуйте, Павел Степанович.
Клавдия
Павел. Я хотел показать тебе фотографии.
Сорокин
Женя. Почему же? Очень милая девушка.
Сорокин. Она принадлежит к той породе людей, от которых не знаешь чего ждать — то ли в облака поднимут, то ли голову оттяпают. У меня совершенно другой идеал женщины.
Женя. Какой же?
Сорокин. Вы, очаровательная!
Женя. Перестаньте, Иван Иваныч.
Сорокин. Вы многого не знаете.
Женя. Что же вам мешает?
Сорокин. Многое, Евгения Владимировна. Ну хотя бы то, что мы с вами не бываем одни.
Женя. Мы сейчас одни.
Сорокин. Это не то. Если бы я мог бывать у вас...
Женя. Вы и так у нас почти каждый день.
Сорокин. Опять не то.