В ногах правды нет

- Бог с тобой, старина! Ей только скажи - тут же на всю округу разнесет.

- Правильно, Перси. Поэтому мне и нужны гарантии.

Перси сильно задумался на минуту.

- Ну вот те крест, и чтоб мне сдохнуть?

Дик обдумал это, потом грустно покачал головой.

- Не пойдет.

- Как насчет честного шкаутшкого? - предложил Перси с надеждой.

- Прости, старый сержант... я сам был скаутом... Придется запереть тебя в морозильнике.

- Никак нельзя, капитан, я не надел швитер. У меня только шарф с собой.

- Единственное помещение в доме, которое не пропускает звуки, объяснил Дик.

- Я - ик - улавливаю ход твоих мыслей, старый тюремщик, но тут есть загвоздка. Паули станет меня искать. Я, кажется, придумал! Лучше запри в морозильник ее.

- Тогда она не разболтает, - сказал Дик с сомнением.

- Тогда и я не разболтаю, полковник... чтоб мне лопнуть, если не удержусь.

- Перси, да ты просто Эйнштейн, старина, ты гений! А как нам ее сюда заполучить?

- Очень прошто... Пожвони ей... Скажи, чтоб оделашь потеплей... и принесла с собой корзину... Шкажи, что ты дашь ей оленины... Потом запри ее.

- Пятерка, профессор. Как ей позвонить?

- Позвонить - и заманить... - Он хихикнул. Потом крепко задумался. Я не знаю номер. Понимаешь, я никогда ей не звонил... Я всегда там... зачем же мне было ей звонить...

Когда они попытались разыскать номер Паули в справочнике, мелкий шрифт так и запрыгал у них перед глазами, что это оказалось непосильной задачей.

- Я сам за ней схожу, - сказал Перси. - Тут недалеко.

- Давай поскорее, - попросил Дик, - мне завтра рано выходить.

- Собираешься убить еще одного старого оленя?

- Брось, ничего такого. Просто пойду далеко в буш на несколько дней. Нужно кое-что для себя прояснить. Сходи приведи Паули.

- Три минуты, - сказал Перси, но, поторопясь выбраться, открыл не ту дверь.

- Это шкаф, - сказал Дик.

- Там целая куча Маргарет, - сказал Перси.

- Осталось от тех дней, когда она держала "бутик". Магазин одежды, чтоб ты понял.

- Знаю... Вон у того манекена нога отломана.

Каким-то образом ему удалось добраться до дому. Он свалился прямо на крыльце, даже не почувствовав боли. Из дома выбежала Паули и помогла ему войти.

- Где же ты был? Не знаю, что только подумают Аткинсоны! Благодарение Богу, что они не увидели тебя в таком виде - ты напился!

- Только одну рюмощку... две... Шлушай, Паули... очень важно... одевайшя потеплее... потеплее... большую корзину... иди тебя запрут в морозильник.

- Да о чем ты, ради всего святого?

- Оденься, - сказал Перси, - запрут у Дика в морозильнике... Ох, как мне плохо...

В глазах у него потемнело, огромная волна подхватила дои и понесла в никуда...

Наутро, когда Перси проснулся, он первым делом протянул руку и ощупал кровать рядом с собой. Паули не было. Перед ним встало ужасное видение: Паули, запертая в морозильнике у Дика. Он вскочил и бросился к телефону. Он уже набрал первые две цифры, когда вдруг услышал шум в кухне. Паули готовила завтрак.

- Слава Богу, ты здесь!

- А где еще, по-твоему, я могу быть?

- В морозильнике.

- А ну-ка давай, прыгай обратно в кровать, а я принесу тебе чайку и аспирина, и когда тебе станет лучше, ты мне все расскажешь.

- Ох, бедная моя голова, - сказал он, безропотно подчиняясь Паули. Он довольно долго размышлял над тем, что из этого вчерашнего можно рассказать Паули, а что следует выпустить, и в конце концов, после завтрака рассказал ей все. По-крайней мере столько, сколько смог припомнить.

Паули нашла историю очень забавной. Она, конечно, не поверила, что Перси действительно видел человеческую ногу в морозильнике.

- Ну и денек у тебя выдался, бедняжка ты мой! Что же ты собираешься сейчас делать?

- Ничего, - ответила Перси, у которого так болела голова, что ему было не до смеха.

- Возможно, ты прав, - сказала Паули. - Ты выпил столько виски, что тебе, наверное, всякое намерещилось.

- Нет, тут все очень запутано. Единственное, о чем я сейчас жалею, это о том, что обратил на тот запах внимание. Ты знаешь, я все еще как будто его чувствую.

Паули принюхалась.

- И я тоже чувствую, идет вроде снаружи.

Она пошла к двери посмотреть - и вернулась с большой картонной коробкой в руках. От коробки и шло характерное зловоние; сбоку липкой лентой была приклеена записка.

"Дорогой Перси, - говорилось в ней, - я ухожу в буш на несколько дней. В коробке обещанная оленина. Она как раз хорошо созрела, так что можешь ее больше не вывешивать на воздух. Прости, что я подшутил над тобой и так сильно тебя напоил. Ты славный малый. Дик.

Р.S. Зайду навестить тебя, если вернусь."

- Он имеет в виду, когда вернется, - поправила Паули.

- Конечно, - ответил Перси.

Перси открыл коробку. Внутри была оленья нога - "хорошо созревшая", а рядом с ней лежала пластмассовая ступня. На ступне было нацарапано "На память от Мэг".

Паули опять увидела здесь только повод для смеха.

- Ну и типчик! Жутковатое у него чувство юмора! А ты-то у меня простофиля - здорово он тебя провел! Он наверняка все подстроил заранее, чтобы подшутить над миссис Кря-кря-или как там ее - а вместо нее пришел ты, вот тебе и досталось.

Но Перси не видел во всем этом ничего смешного.