В небе только девушки! И...я (СИ)

Байстрюков взлетел на 'Ер-2', поставил его на автопилот, а я подлетел, зацепил шланг, и меня дозаправили. Немного непривычно, я больше к 'воронкам' привык, но, работает. Но, Лосюков приемку так и не подписал. Уперся, что сильно дорогая машина, пришлось звонить Сталину, что программу дозаправки в воздухе срывают из‑за бюрократизма. Переоборудовали три 'Ме-1п' под дозаправку в воздухе. И я сам полетел прикрывать 'Ер-2', а Тамара и еще две 'Метлы' навестили Париж, преодолев 4800 километров и дозаправившись в воздухе на высоте 12000 метров в районе Львова. Вся Европа наша! Совинформбюро объявило об этом успехе нашей авиации.

Когда я приземлился, мне сразу сказали, что несколько раз звонил Сталин по ВЧ, несмотря на то, что я находился не в Воронеже, а в Прилуках, где базировался 1–й Гв. ОРБАП. Тамара, она сейчас командовала полком, передала приказ Сталина немедленно связаться с ним. Пришлось перелететь в Полтаву, там был ВЧ, позвонил.

— Товарищ Сталин, система дозаправки в условиях ночи и высоты 12000 работает в истребительном варианте.

— Это хорошо, товарищ Метлицкая, но, Вы, лично, проявили совершенно не нужное усердие и лично сопровождали танкер. Пачему Ви так легкомысленно паступаете? Вам орденов не хватает?

— У меня их с избытком, но считаю, что инженер обязан стоять под мостом, который он сделал. Все прошло успешно, я наблюдала, как справляются летчики, на что стоит обратить внимание на тренировках. Считаю этот полет и нужным, и полезным. Но, товарищ Сталин, этот самолет, 'Ер-2,' не годится для тех целей, которые Вы определили. Требуется совершенно другая машина. На этой мы отработали саму систему перекачки топлива, и на этом — стоп. Я разговаривала с Ивченко, он работает над пусковыми двигателями для проекта, тот сказал, что в СТО-103 в Омске разрабатывается машина инженером Бартини, которая позволит решить проблему передачи большого объема топлива. Я искала это предприятие в справочниках, которые есть у меня, но, его не обнаружила. Вполне вероятно, что это предприятие НКВД, к которым я доступа не имею.

Последовало недлительное молчание, затем Сталин сказал:

— Да, это предприятие комиссариата внутренних дел. Я поинтересуюсь возможностью его привлечения к проекту.

Бартини привезли через неделю 'автозаком', освободить его не освободили, просто перевели в Воронеж. Здесь тоже есть тюрьма. Он не сильно доволен, так как 'там' остались его бумаги и чертежи. Само СТО-103 находилось отдельно от тюрьмы, из которой его доставили.

— Кто там может помочь, не из заключенных?

— Пороховщиков. — говорит Роберто Людвигович с довольно сильным акцентом, но, понятно. Я записал фамилию известного конструктора.

— Как вы устроились?

— Пока — не очень, и статья у меня — 58–я, поэтому могут быть проблемы.

— Я попробую оказать помощь.

— Не стоит, Вы — женщина, этого могут не понять. Там другие законы, товарищ генерал.

— Тем не менее, я постараюсь открыть здесь филиал Воронежской тюрьмы. Думаю, что мне это удастся.

— Не преувеличивайте своей значимости. Как говорят русские: От сумы и от тюрьмы никто не застрахован.

— Хорошо, Вы можете считать так, как вам заблагорассудится. Мы с Вами занимались примерно одной тематикой: Вы доводили до серии проект '103', я — проект '103у', оба проекта в серии. Ваш — в массовой, мой — мелкой. Теперь перед нами стоит задача создать машину, способную передать 10–12 тонн топлива на расстоянии 5000 км, и вернуться обратно.

— Передать кому и как? С приводнением или посадкой?

— Нет, в воздухе, на высоте не ниже 12–13 тысяч и на скорости 600–700 км/час.

— Это невозможно!

— Вы регулярно слушаете Совинформбюро?

— Да, это входит в распорядок дня.

— Неделю назад вас ничего не удивило?

— Было странное сообщение, что наши что‑то разбомбили в Париже.

— Вот фотоснимки удара. — я протянул ему фотографии.

— Очень кучно положили, и пожар хороший. С горизонтального полета так отбомбиться большая сложность.

— Бомбили с пикирования, Роберто Людвигович. Бывшие '103у'. Теперь это 'Ме-1п'. Вот они. — я передал фотографии 'метел' в полете.

— На вид почти точная копия 'Ту-2', но другие двигатели, тоньше крыло, прилив у кабины пилотов. Но, Ту-2 пикировать практически не может.

— Это — 'Ме-1п'.

— Мессершмитт?

— Нет. Метлицкая и Путилов.

— Вы — конструктор?

— В некотором роде, но Вы не ответили на вопрос, почему Вам показалось странным это сообщение?

— Сейчас мне это сообщение кажется еще более странным: долететь до Парижа и вернуться обратно сейчас может только 'Ер-2', бывший 'Сталь-7'.

— Тем не менее, долететь до Парижа и Лондона может моя машина, но, с помощью Вашей.

Он заметно отстал от тематики, хорошо знает только ситуацию у Туполева и Швецова. Остальное им, заключенным СТО, не доводили. Сразу ухватился за М-108, но я остановил его.