В небе только девушки! И...я (СИ)

Я вернулся в Воронеж уже в августе, измочаленный необходимостью держать все под контролем и ежедневно отчитываться перед Верховным, настроение которого 'плавало' в зависимости от ситуации. Все шло слишком хорошо для нас. Но он, как никто, понимал, что мы выиграли в 'покер': бомбы у нас не было, наработано всего 5 килограммов плутония, а торпед РАТ было на еще один вылет эскадрильей. Реактивных двигателей делалось 6 ШТУК в день. Трех модификаций. Это был блеф. Но. Он сработал. В Берлин Сталин прилетел на новом реактивном 'специальном' самолете. Встреча в верхах началась с его осмотра всеми участниками: Рузвельтом, с помощниками, и Эшли, с такими же. Сказать 'союзникам' было нечего: обошли! Дни и ночи были насыщены работой по самое 'не хочу'. И вот — дома! Девятое августа, только прилетел, выгнал всех на три буквы, потому, что устал смертельно. Все встречи перенес на завтра. Прилег на кровать, и перебираю произошедшее за эти месяцы. Дома тихо. Сашка подключилась к воспоминаниям. Она тут уже вовсю умеет управлять самолетами, взлетать, садиться, пробовала говорить: получается нормально. В общем, ожила. И тут слышу: меня кто‑то зовет по имени. Настойчиво, и руку мне гладит. А вокруг — никого. Тут Сашка:

— Ты чего задергался?

— Меня кто‑то зовет.

— Если зовет, значит — я.

— Тебя я 'слышу' отдельно, а это идет по звуковому каналу, и ощущаю касания по руке, а никого рядом нет. Шиза какая‑то!

— Олежек! Иногда требуется доказывать любимому человеку, что ты сможешь. Все сможешь. Я поставила себе задачу найти тебя в будущем, и увидеть человека, которого я люблю. Если ты меня слышишь, там, отзовись, и ты вернешься в то время, из которого пришел ко мне. Мне хочется, чтобы ты увидел, как это у меня получилось. Иди. И помни, что я тебя люблю.

И я попытался открыть глаза. Получилось! Высокий потолок, натяжной, люминесцентные лампы по краям за ним дают рассеянный свет. Но, даже такой мягкий свет режет глаза, сильно болит голова, и мириады мыслей проносятся в мозгу, как будто напротив 'неправильных мыслей', или воспоминаний, кто‑то ставит значок: не читать! Я — не один! Рядом сидит старая и очень красивая женщина, удивительно красивая в своей увядающей красоте. У нее большие 'брыли', много морщин, шея вся покрыта ими. Явно, она получила эти морщины не в салонах красоты. Лицо абсолютно знакомое: Сашка, только седая, как лунь. И даже прическа — моя. Короткая, но, седая. Попытался помотать головой, чтобы облегчить боль.

— Олежек! Ты меня видишь?

— Да, Сашенька, только мы здорово изменились!

— Не мы, только я. Возраст! Хочешь на себя посмотреть?

— Да, нет, наверное. Не хочется разочаровываться!

— Да ничего, смотри, тебе всего 48. — и она повернула на меня зеркало, которое было у нее в руке. Ну, так, ничего, такой, какой был, только бледный очень. Она улыбалась.

— Саша, мне 'моя' память говорит, что ты — главный маршал авиации СССР, главнокомандующий космическими силами Советского Союза. Я что‑то не понимаю.

— Ну, да, я — главный маршал, но, последние два года, выполняю роль сиделки возле тебя. Я подала в отставку, но ее не приняли, а предоставили отпуск по уходу за сыном. Маргриэта тебя бросила два года назад, и я тебя усыновила. Я нашла тебя давно, сразу, как ты родился в 63–ем, но, просто издали наблюдала, что будет происходить. Твой отец погиб в тоже время, что ты мне рассказывал, мама умерла четыре года назад в те же сроки. Ты закончил Борисоглебск, и 09.08.08 тебя сбили в Венесуэле, ты приводнился на озере, тебя привезли в Союз. Из комы ты не выходил. Я знала: почему, и приняла решение выходить тебя, как ты выходил меня в сорок первом — сорок четвертом. Раньше сказать тебе о том, что я о тебе все знаю, я не могла.

— А муж, дети?

— В этой жизни у меня был единственный любимый человек: Олег Иванов, подполковник, теперь — генерал — майор. К сожалению, он родился тогда, когда мне было 45 лет. И требовалось доказать ему, что то, что он делал — находится в надежных руках. Сегодня 8 декабря 2011 года. Ровно 70 лет назад ты спас меня в третьей хирургии Главного Военного госпиталя. Долги надо оплачивать. Мы сохранили нашу страну.