В нашем квадрате тайфун

Я мог их увидеть в Джакарте. Когда я был там, они готовились к отъезду, пытались изучать по самоучителю русский язык. Не давался, хоть плачь! Зато сейчас дело идет. Минул только первый месяц учебы на подготовительном факультете, а Аснам уже довольно свободно читает наизусть:

За горами, за лесами,
За широкими морями,
Не на небе, на земле
Жил старик в одном селе.

Последнюю строчку еще раз! Никак не выговорить русское «ж».

Юрий Андреевич Марков кивает:

— Теперь лучше! Следующий!

По очереди читают ту же сказку, записанную прозой. «Конек-горбунок» — это тоже трудно произнести, но как вспомнишь «Куда сембрани», милую с детства, так все же легче станет! Принцы из яванских легенд на нем до луны долетали. У Иванушки еще больше разных приключений.

— Огонь горит далеко впереди, — читает Субанто. — Но где же дым? Дыма нет. Огонь горит без дыма. «Ты не должен брать этот огонь, — говорит конек. — Это не огонь, а птица. Птицу зовут Жар-птица».

Текст, конечно, адаптирован. Юрий Андреевич сам изложил сказку для своих студентов. Слова простые, нужные в обиходе, к тому же они повторяются.

Иногда педагог поясняет по-английски. Новые глаголы пишутся на доске. Студенты уже умеют выводить русские буквы. Да и говорить начинают.

Успехи замечательные! Правда, занимаются юноши с воодушевлением. Кроме того, им повезло, эти шестеро индонезийцев попали в экспериментальную группу.

Педанту здесь многое не понравилось бы. Почему не зубрят грамматику? Где упражнения с падежами? Разговаривают уже, а небось не знают, сколько в русском языке падежей. Непорядок! Педант не видит дальше параграфов учебника, а то, что учебник устарел, педант никак не хочет признать. Устарел, так как процесс ломки языковых преград, идущий в мире, требует усилий и с нашей, советской стороны.

Здесь, на подготовительном, студенты из-за границы должны в течение года изучить русский язык настолько, чтобы потом слушать лекции по избранной специальности. В течение одного учебного года! Что же, терять время в трущобах грамматических правил или идти прямой дорогой, овладевать живой речью? Выбор как будто ясен.

Совсем без грамматики? Нет, от нее не отказываются, но правил дают студентам немного, а главное — большая часть их улавливается сама собой. Не от сухих правил — к языку, а, наоборот, от практики — к обобщению!

Первое русское слово, усвоенное индонезийцами в Москве, было «холодно». Им было холодно у нас в сентябре! И, естественно, это слово вошло в материал первых уроков наряду с самыми нужными в обиходе, самыми употребительными словами. А ведь обычно учащийся тратит массу сил, заучивая склонения и спряжения слов, подчас далеких от повседневной необходимости.

Как же отобрать самые нужные слова? Дело не простое! Урок, описанный здесь, имеет большую предысторию, наши лингвисты произвели кропотливые статистические вычисления. И вот что установлено: нужнейших-то слов, оказывается, не так уж много! Их разбили на тысячи, по степени важности. Первая тысяча охватывает 71,7 % текста средней трудности. Усвоил ее иностранец— и русская книга для него доступна. Остальные слова он поймет по контексту либо с помощью словаря.

В интересах наших людей, изучающих английский язык, тоже сделаны подсчеты. Выделена тысяча, исчерпывающая английский текст на 80 %. А у нас ведь хромает знание языков! С этим мы еще столкнемся на пути вокруг Азии…

Пока мы еще в аудитории на Ленинских горах. В ней есть и не совсем обычные приборы. В углу магнитофон. Студент может прослушать «Конька-горбунка» в собственном исполнении — это помогает и запоминать и исправлять ошибки в произношении. На вооружении состоят и диафильмы. Педагог по-русски поясняет видимое на экране.

Понятно, у преподавателя много помощников: русские студенты, с которыми индонезийцы живут в общежитии, кассирша в столовой, кондуктор трамвая, любой москвич, к которому гость с экватора обратится с вопросом.

В наше время привыкаешь к чудесам. Юноши с Явы, с Суматры — у нас, на Ленинских горах! Какие могучие сдвиги должны были потрясти мир, чтобы стало возможным все это: путешествие к нам, эти радостные муки на уроках русского языка, а затем лекции по геологии, по физике, по высшей математике…

— Кем же вы хотите быть? — спрашиваю я.

Их помыслы, их сердца, разумеется, отданы точным наукам и технике.

— Нам нужны инженеры.

— Надо строить города.

— У нас мало судостроителей.

Я вспоминаю Джакарту, потоки бечаков. Нет, я не считаю, что физика должна заменить поэзию, но юноши правы. Я так и сказал им.

Я вижу, как зажигаются их глаза, когда они говорят о покорении джунглей и океанских глубин. Романтика, нам очень близкая! Как счастливый дар получает ее человек в тех странах, где за порогом обжитого лежат неведомые просторы и тайники природы.

Ныне Индонезия — на крылатом коне,

Глава IV

ПУТЬ В КОЛОМБО