В начале всех миров

Есть люди, которые сбились когда-то,
Забыли свой дом. Телефоны и даты.
Шагнули в окно за кармином заката,
Ушли в колдовские леса.

Их числят родные «пропавшим», «погибшим»,
Их ищут по всем подворотням и крышам.
Но только не знают, не видят, не слышат
Обычные чудеса.

Судьба отсчитала таких единицы:
Которым не естся, не пьется, не спится,
Которым бы крылья да зрение птицы!
И бесконечность дорог.

Они ненавидят бетонные стенки,
Сжимают руками худые коленки.
Мечтают о главном. Пьют кофе без пенки.
И каждый из них одинок.

А им повторяют: «работать!», «учиться!»
Решетки на окнах. Решетки-границы.
И выбор простой: умереть или спиться.
Что, в общем-то, суть – одно.

Бегут. Исчезают. Уходят навеки.
Взвиваются ввысь, погружаются в реки,
Подальше от тюрьм. От любви и опеки.
От злобы и вечных «но».

И воют родные: «Куда ж, на кого же?!»,
И молят: «Верни нам! Верни нам их, Боже!
Мы вылечим, вытащим! Мы им поможем!»
Глотают валокордин.

Вот только не видят, как солнце лучится,
Не слышат дождя и дыхания птицы,
Не верят, что можно вот так возродиться
Из опыта и седин.

Есть люди, которые сбились когда-то,
Забыли свой дом. Телефоны и даты.
Шагнули в окно за кармином заката,
Вьюнком или сон-травой.

Увидеть такого – к беде и удаче.
Ты счастье познаешь, но горько заплатишь.
Очнешься в тюрьме и всю душу проплачешь.
Поманит окно высотой…

Анни

1. Анни