Читаем В море Травкин полностью

К чему приводит отсутствие данных о минных заграждениях? Немецкая флотилия миноносцев, погрузив в Хельсинки мины, 17 августа вышла в Нарвский залив для минирования уже протраленных балтийцами фарватеров. Неточность нанесения на карты предыдущих минных постановок привела к тому, что корабли попали на свое же минное поле. Подорвалось и затонуло три миноносца, четвертый получил повреждения. Наши сторожевые и торпедные катера подняли из воды 107 матросов и офицеров. Был взят в плен и командир флотилии. Наши союзники на словах восхваляли советский флот, СССР, в действительности старались усложнить задачи тралящих сил, рассчитывали на подрыв на минах и подводных лодок, и надводных кораблей, и транспортов…

Говорят, что у солдат острая память, потому что зазубрины на ней сделаны снарядами и пулями, ранами и утратами. Травкин уходил в новый поход в один день с командиром «Щ-320» И. М. Вишневским. Сидя вместе в каюте перед походом, Иван Васильевич не мог знать, что видит боевого товарища в последний раз, в последний раз посмеивается над его забавной привычкой поглаживать волосы перед тем, как что-то сказать. Выпили по бокалу вина из подводного рациона «за прочность прочного корпуса»— тоже последний раз в жизни. Никто не видит, как тонут подводники. Они просто перестают быть рядом с нами. У них нет могил на суше, одна братская на всех — в одной лодке…

Дотошный, привыкший вникать во все мелочи, Травкин побывал на станции, где заряжали лодочные аккумуляторы. У приземистого здания он заметил человека, в котором угадывались черты давнего знакомого, но слишком худым был этот моряк. Тот тоже внимательно смотрел на Ивана Васильевича и молчал. Так длилось минуты две.

— Иван, с трудом тебя узнаю, бороду отпустил, — услышал Травкин.

Теперь он узнал этого человека, начальника Кронштадтской электростанции Родиона Максимовича Джанашия. Его, исхудавшего, с ввалившимися глазами, можно было действительно узнать только по голосу. И, пожалуй, еще коротко подстриженные усики напоминали о некогда красивом, холеном лице, которое Иван Васильевич привык видеть.

— Далась тебе эта борода, не идет же, — сказал он, продолжая рассматривать Ивана Васильевича.

— Знаешь, в походе возни с бритьем меньше.

— А начальства не опасаешься?

— На что-то намекаешь?

— Пример вспомнил… Группа подводных лодок собиралась в плавание. Командирам было приказано построить личный состав на верхних палубах. В строю одним из последних стоял недавно прибывший инженер-механик с черной, волнистой бородой. В общем, самому архиерею на зависть, такой на всей Балтике, наверно, не было. Пришел комбриг, строй обходит. Не мне тебе объяснять, что палуба на лодке узкая, полному командиру бригады вдоль строя бочком приходилось передвигаться, чтобы стоявших в строю не задеть. Засмотрелся начальник на новенького и с восхищением сказал:

— Вот это да!

Чтобы лучше разглядеть бороду, он сделал шаг назад и рухнул за борт в студеную воду.

«Человек за бортом!»— скомандовал дежурный по кораблю. В воду полетели спасательные круги, двое матросов на выручку командиру бригады бросились. Он вынырнул, не стал брать спасательные круги, не поплыл к спасателям-добровольцам, а приподнял голову и зычно крикнул:

— Бороду сбрить сегодня же!

Травкин рассмеялся.

— Чего ржешь, как конь ретивый? Не боишься, что прикажут таким же манером сбрить?

— Я и сам сбрею. Сразу после войны!..

Перед выходом в море Травкин вместе с начальником штаба бригады Л. А. Курниковым обошел лодку.

Подтянутый, худощавый, он казался гораздо моложе своих сорока трех лет, но Травкин знал, что Лев Андреевич прошел большую жизненную школу. На флоте с 1922-го по комсомольской путевке. Служил в морской авиации, на эскадренном миноносце. Но его истинным призванием оказались подводные лодки. Дублер командира лодки, командир корабля, командир дивизиона, начальник штаба бригады — такие нелегкие ступени прошагал он по крутой служебной лестнице.

— Хорошо потрудились, — сказал Курников Травкину. — Все не только отлично работает, блестит, как новенькое. Со вкусом сделали.

— Здесь наш дом, товарищ капитан первого ранга.

— Вот и сберегайте этот дом для себя. Противник усилил оборону, поэтому лучше надо использовать плохую погоду. Всплывайте при свежем ветре и крутой волне, когда силы противолодочной обороны возвращаются в базы. Не появляйтесь на поверхности в светлое время суток и ночью в полосе лунного освещения. Осенняя Балтика за вас!

Вопреки ожиданиям море встретило корабль Травкина и выводившие его тральщики отличной погодой, не по-осеннему ласково улыбалось солнце, о чем-то тихо шептались друг с другом ворчливые волны. Быстроходные тральщики проложили безопасный путь до Лавенсари, дальше лодка двигалась самостоятельно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Люди Советской России

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне