В мире птицы мохо

То бледнеющий, то краснеющий Азур стоял, мертвой хваткой уцепившись за рукоять меча, силясь вытащить его из ножен. Но ни рука, ни голос не слушались его, словно на все тело напало оцепенение.

– Смотрите все, так будет с каждым, осмелящимся не то, чтобы слово сказать, но и подумать о заговоре против нас!

Капюшон немного откинулся назад, и четыре парных рубиновых глаза в упор уставились на Азура. Страшная боль пронзила его голову. Руки обрели свободу, и он с мученическим криком схватился за нее. Боль опускалась все ниже, постепенно захватывая все тело. Из глаз, ушей, носа и рта потекла кровавая пена. Азур уже не кричал, а выл, изгибаясь и катаясь по коврам, обильно поливая их своей кровью. Наконец он затих, только тело его непрерывно дрожало. Вожди кутиев с ужасом смотрели на происходящие с телом Азура перемены. Оно дугой изогнулось назад, руки, на которых выросли огромные кривые когти, дотянулись до ног и начали рвать их, вырывая огромные куски. Лицо потеряло все человеческое, представляя собой оскал, напоминающий скорее морду какого-то бешеного животного. Наконец, огромные когти вспороли собственный живот, и окончательно потерявший человеческий облик Азур перестал шевелиться.

– Кто-нибудь еще желает высказаться? – бесстрастно спросил миркутянин.

Вожди в полной тишине замерли на скамейках, опасаясь за свою жизнь, боясь вымолвить хоть слово.

– Считаем, что договорились, – голос миркутянина звучал скорее удовлетворенно, чем бесстрастно.

С трудом придя в себя, Сарниус ударил в небольшой гонг, висящий над столом. На звук прибежали слуги, подхватили лежащее на полу тело и унесли его, тут же заменив окровавленный ковер на полу другим, чистым.

Высокая фигура с горящими глазами вышла к столу в центре шатра.

– Склонитесь перед главой веры Черной Змеи! – внушительно проговорил голос второй фигуры, оставшейся стоять у входа, – перед вами сам Великий Магистр, глава жрецов Черной Змеи!

Вожди кутиев сползли со скамеек, упали на дрожащие колени, согнув спины, и уткнулись лбами в ковер, боясь приподнять головы.

Сарниус же после мгновенного колебания принял позицию воина, отдающего честь – на согнутую в локте левую руку положил снятый шлем, а сжатую в кулак правую прижал к груди, вытянувшись и немного расставив ноги. В такой позе гвардейцы встречали и появление командиров, и послов с высокими полномочиями, и энси. Сарниус в данном положении умудрялся сохранить лицо – с одной стороны, он приветствовал Великого Магистра как высшее должностное лицо, с другой он не делал ничего больше, чем делают гвардейцы в случаях особой встречи. Таким образом Сарниус умело закамуфлированно демонстрировал независимость, оставляя за собой право свободного выбора.

Это не осталось незамеченным. Взглянув на согнутые спины кутиев и удовлетворенно хмыкнув, показав этим, что и миркутяне подвержены влияниям страстей, хотя и не демонстрируют это открыто, Великий Магистр четырьмя рубиновыми глазами впился в глаза номарха. Сарниусу показалось, что сотни иголок пронзили его мозг, и он чуть не вскрикнул от боли. Но болевые ощущения тут же прекратились.

– Я рад, что мы объединились в общем деле, – голос миркутянина, обращающегося ко всем присутствующим, не только к Сарниусу, снова звучал ровно и бесстрастно. Он уже отвернулся от номарха и стоял к нему боком.

Согнутые спины вождей кутиев понемногу распрямились, и они, не глядя друг на друга, но с опаской поглядывая на миркутянина, снова вскарабкались на скамейки.

– Вспомогательные войска, приданные вам в помощь, временно переброшены в другое место.

Миркутянин сделал тонкий намек на то, что кутии считались основным и лучшим войском. Намек был понят, вожди немного оживились.

– Когда необходимость там в них отпадет, они непременно сразу же вернутся сюда. Я надеюсь, никто из вас не думает так же, как та падаль, что только что выволокли отсюда?

– Нет, нет! – нестройный хор голосов забился под сводами шатра, – конечно же, нет! Мы все рады, что у нас есть такой могущественный союзник! И выполним все, что вы не пожелаете!

– Ваши воины еще несколько дней пробудут здесь. До прибытия вспомогательных войск. Обустраивайте лагерь. Покидать его запрещается. Любые нарушения будут караться смертью.

– Конечно, конечно! – закивали головами вожди.

Миркутянин кивнул головой номарху, показывая, что официальная часть на этом завершена. Сарниус дважды ударил в гонг. В шатер вошли слуги, заставляя стол разнообразными яствами. Не было забыто и крепкое вино. Вожди кутиев посматривали на ломящийся от закусок стол и на наводящую ужас фигуру, не решаясь сдвинуться с места. Не обращая больше на них внимания, Великий Магистр вышел из шатра. Второй миркутянин, поманив номарха за собой, также исчез за пологом. Только тогда вожди, словно спущенные с цепи, все вместе, толкаясь, бросились к столу, не обращая внимания на Сарниуса, все еще находящегося в шатре. Тот презрительно скривился и направился вслед за миркутянами. Они остановились немного поодаль, так, чтобы никто не мог подслушать разговор.