В ледяном аду

– Западная оконечность нас пока не интересует. – Капитан-лейтенант поднял голову и принялся рисовать дальше. – Здесь расположена станция Лазаревская, вот Сан-Мигель, между ними место крушения «Профессора Молчанова». – Остро отточенный карандаш стремительно двигался по плотной чертежной бумаге. – Именно здесь под водой произошло нападение на меня и Сабурову. – Виталий кое-как нарисовал самоходную подводную платформу с двумя аквалангистами на ней.

– Людей, нападавших на вас, интересовал груз затопленного судна, – вставил Николай.

– Не факт, – тут же парировал Саблин. – Их могли заинтересовать только мы. Я сейчас клоню к другому. Радиус действия платформы сильно ограничен. Двигатели питаются от аккумуляторов. Их надо где-то подзаряжать или менять. – Карандаш очертил круг с центром у затопленного «Профессора Молчанова».

– Следовательно, база для платформы находится в пределах этого круга? – спросила Катя.

– К этому я и подводил.

– Никаких плавсредств во время нападения в этой акватории не находилось. Это подтверждают наблюдения с яхты. – Зиганиди задумался.

– Предлагаю следующее решение. – Саблин не стал дожидаться слов Николая. – Мы спускаемся к судну и исследуем береговую линию. Где-то там должна крыться разгадка появления подводной платформы.

– Согласна. – Катя подняла руку.

– И я согласен, – заявил Николай.

– Моего мнения никто не спрашивал, но и я не против. – Шинкевич усмехнулся.

– Вы, Каспар Францевич, пока мы будем обследовать береговую линию со стороны моря, можете по рации живописать своему коллеге-поляку наши похождения в Антарктиде, – разрешил Саблин.

– Если я скажу, что вы по пьяному делу перевернули айсберг, это не будет преувеличением?

– Неужто поляк поверит? – спросил Саблин.

– Он во все что хочешь поверит. Этот человек русских не любит, впрочем, и те в большинстве своем терпеть не могут поляков.

– Тогда говорите что угодно кроме правды, – разрешил Виталий. – Мне лично все равно – поляк, кубинец или немец, лишь бы люди были пристойные. Национальность для меня вторична. Собираемся и едем.

Баллоны уже давно были заправлены дыхательной смесью. На этот раз боевые пловцы решили двинуться в путь на двух вездеходах. Управлять ими было легко, не сложнее, чем автомобилем. К тому же антарктические просторы позволяли справляться с этим делом даже новичкам. Единственная проблема, которую предстояло разрешить, – кто уйдет под воду? Саблин – это понятно, но с Катей или же с Зиганиди? Николай, естественно, рвался в бой.

– Товарищ каплей, я и так при прошлом погружении торчал на борту яхты, – настаивал на своем праве совершить погружение Зиганиди.

– Положим, не торчал, а выполнял мой приказ, – не слишком любезно ответил Виталий. – Мелочей на задании не бывает. Если бы я приказал тебе спать и видел бы в этом необходимость, ты заснул бы.

Катя не вмешивалась в спор, понимая чувства Николая.

– Товарищ каплей! – Зиганиди просительно посмотрел на Виталия. – Ты же сам любишь повторять, что мы одна команда, как пальцы на одной руке.

– Черт с тобой. Мы погружаемся, Катя остается на берегу для подстраховки, – наконец согласился Саблин.

– Есть, товарищ каплей! – воодушевился Зиганиди. – Ты уж, Катя, меня извини за настойчивость, но сама все понимаешь.

– Николай, я не хочу ни с кем портить отношения. – Катя улыбнулась. – Хотя и не отказалась бы взять реванш за свое прошлое погружение.

– Не в этот раз.

Саблин сел за руль вездехода, рядом с ним устроилась Катя. Шинкевич выехал с Лазаревской первым. Он словно решил испытать Саблина, который шел прямо за ним – выбирал не самую легкую дорогу.

– Каспар Францевич хочет продемонстрировать мне возможности своего детища, – проговорил Виталий, выкручивая руль.

Вездеход шел вдоль крутого склона. Если бы не широко расставленные огромные колеса, то машина уже давно перевернулась бы, а так катила себе как по равнине. Саблин даже отважился полихачить, прибавил скорости и обошел Шинкевича. Тот погрозил ему в окно кулаком и тоже надавил на педаль газа. Вездеходы спустились на ровный участок, занятый льдом, и ринулись к морю, поднимая снежные облака. К финишу машины пришли одновременно.

Невысокие волны в бухте, на дне которой покоился «Профессор Молчанов», отливали свинцом. Ветер гнал снежные струи. Саблин выбрался из-за руля. Шинкевич решил не комментировать гонки. Боевым пловцам следовало сосредоточиться перед погружением.

Уже облачившись в теплую одежду и гидрокостюмы, Виталий с Зиганиди принялись выбирать оружие, с которым им предстояло уйти под воду. В таких случаях определиться трудно. Лишний груз сковывает движения.

Виталий выбрал себе пистолет для подводной стрельбы. Оружие скорострельное, грозное, но лишь на близком расстоянии. Николай же облюбовал пневматическое ружье и принялся закреплять линь на конце гарпуна. В случае промаха он смог бы подтянуть его к себе и вновь зарядить ружье.