В лабиринтах судьбы

Однажды Сергей возвратился с работы раньше обычного. До конечной остановки не поехал. Взял и вышел на одну раньше. Вечера уже были черны. Центральная улица посёлка не освещалась, лишь ярко-жёлтые огоньки из подслеповатых окон подсвечивали путь. Сергей шёл по тропинке вдоль заборов, по траве, опасаясь вступить в какую-нибудь невидимую лужу, и шаги его были бесшумны. Поравнявшись с забором соседа, он услышал приглушённый разговор. У калитки под кустом сирени маячили две фигуры. Словно током пронзило Сергея, когда он услышал голос своей жены. Он замер и тихонько отступил назад. Спрятался за ствол старого тополя.

«Уйти или послушать, о чём они говорят?» – задумался на миг Сергей. Отчётливо слышался бархатистый тенорок Игоря Небаскина.

– Погоди, Катюша, давай постоим ещё немного. Твой криворожий увалень не скоро ещё вернётся, – убеждал дорожных дел мастер его жену. – Всё равно он придёт сейчас, набьёт кашей брюхо и завалится дрыхнуть. Не до любви ему, не до тебя, милая. Когда он в последний раз ласкал тебя, когда обнимал? – допытывался Игорь.

– Не смей так говорить о моём муже, – рассерженно проговорила Катя. – Серёжа всё делает для меня и для дочери. Он просто очень устаёт на работе.

– Он устаёт, а ты, небось, и рада, что не нужно ложиться под него против желания, без любви и страсти к нему?

– Прекрати немедленно, иначе я уйду.

– Ну, прости, пошутил я. Не могу смириться с тем, что любишь ты меня, а продолжаешь жить с ним. Он может обнять тебя, когда угодно: вечером, днём, среди ночи. А я – как вор, могу ласкать только в лесу или, когда стемнеет. Не устраивают меня такие отношения. Хочу жить с тобой нормально.

– Всё, не хочу больше слушать тебя. Не быть этому, запомни, пока…

Последовал долгий страстный поцелуй и, вырвавшись из объятий, Катерина поспешила к своей калитке. Игорь постоял ещё некоторое время, потом направился в избу. Послышался звук закрывшейся за ним входной двери.

Сергей продолжал стоять, не двигаясь.

«Пойти следом за любовником и набить ему морду? – первое, что пришло ему в голову. – Нет, пожалуй, не стоит. Пойду домой, посмотрю реакцию любимой жены. Понаблюдаю, есть ли в ней дар артистки? Даже любопытно!»

Он не сделал ни то, ни другое. Пошёл к известной в посёлке самогонщице Любке. Взял у неё бутылку и спустился к реке. Просидел там ровно до того часа, в котором обычно возвращался домой.

Скандал Сергей не закатывал. Лениво потыкал макароны с тушёнкой и завалился спать. Всё сделал с абсолютной точностью, как говорил Игорь Небаскин. Месяц он терпел, не вызывая жену на откровенный разговор. Думал, взвешивал, размышлял. Приняв для себя окончательное решение, спросил однажды за ужином:

– Скажи, что у тебя с нашим соседом? Чувствую, обманываешь ты меня. В посёлке начали шушукаться по углам.

– И ты веришь сплетням? – вопросом на вопрос ответила Катерина.

– Опа! Да ты и изворачиваться уже научилась классно! – Сергей с усмешкой посмотрел в лицо жене. – Нет никаких сплетен, ты сама прекрасно знаешь. Было у вас с ним, Катя. Было и не один раз. Люди шепчутся, не преследуя злого умысла, не плетут ложных интриг. Вытягивать из тебя признания о содеянном, я не намерен. Можешь оставить свои любовные похождения втайне от меня. Оправдания твои мне не нужны. Врать не советую, простить не могу.

– Дался тебе этот Игорь! Ну, провожал, что в этом предосудительного? – не признавалась Катерина.

– Ну, тёрлись в подворотне, ну, целовались невинно, подумаешь? – раздражённо добавил Сергей. – Если бы сам не видел, никогда бы тебя не спросил о соседе.

Лицо жены побелело. Она испугалась.

– Что ты так перепугалась? Не бойся, устраивать истерику и затевать ссору не в моём характере. Да и тебе не следует. Битый горшок не восстановить уже, не склеить самым лучшим клеем. Для себя я уже всё решил.

– Что решил? – дрожащим голосом спросила Катерина.

– На следующий день, после того вечера, когда ты с хахалем целовалась под сиренью, я подал заявление в военкомат. Попросил отправить меня в Афганистан. Там сейчас требуются офицеры. Вчера моё заявление было удовлетворено. Решение принято и не может быть отменено.

До Кати сразу дошёл полный смысл сказанного. Она страдальчески всхлипнула и ухватилась рукой за стул.

– Что ты говоришь, Серёжа? Какой Афганистан? На войну? Зачем? – в уголках глаз выступили слёзы.

– На флоте я усвоил одно хорошее правило: руби концы, когда не находишь выхода. Я это сделал, раз и навсегда. А ты, Катя, как мне думается, ещё не осознала, что натворила. Пройдёт время, поймёшь и по-настоящему оценишь нашу совместную жизнь. Ту, что была до сегодняшнего дня. Нелегко тебе будет, догадываюсь. Но винить тебе некого, кроме себя.

Катерина нервно подёрнула плечами. Глаза её смотрели тоскливо, в них отражалось наступившее отчуждение. Некоторое время оба молчали.

– Когда уезжаешь?

– Через два дня.

– Так скоро?

– Да, так скоро. Сейчас ты скажешь: «Не надо, не уходи», – с горькой усмешкой произнёс Сергей. – Скажи лучше: «Прощай. Счастливой дороги. Ты был хорошим мужем. Я любила тебя». Так, во всяком случае, будет честнее.