В крови

Катерина направила всю свою концентрацию, всю свою оставшуюся энергию в то, что могло стать ее последними словами: Я всегда думала, что, когда я буду готова, то приму клятву крови от моей матери, но мне выпала честь стать твоей fille de sang, Данте Батист, если ты позволишь.

Он поднял голову. Теперь его взгляд был чист и ясен, лихорадка прошла. Он слизнул ее кровь со своих прекрасных губ. Золотой свет мерцал в глубине его глаз.

— Твоя мать — создание ночи?

Катерина кивнула. Удивление мелькнуло на лице Данте.

— Спасибо за то, что подарила мне свою кровь, — сказал он, понизив голос, интонация его слов была по-каджунски музыкальной. — Но я не выпью больше. Я оставлю ночь выбора тебе и твоей матери.

Несмотря на голод, томившийся в глазах, Данте отодвинулся от нее. Катерина пожалела, что потеряла лихорадочный жар его тела. Ее кожа покрылась мурашками, и она задрожала, холодея изнутри и снаружи.

— Твое имя, — сказал он. — Ты знаешь мое.

Катерина, дочь Ренаты Алессы Кортини, — подумала она, в конце концов впадая в длинное глубокое забытье, обещанное с тех пор, как его губы впервые коснулись ее шеи.

***

Со вкусом крови Катерины на языке, Данте развернулся на коленях и оказался лицом к лицу с Хэзер. Она сидела на пятках, ее взгляд сфокусировался на его лице.

— Ты?.. — Она посмотрела мимо него в сторону дивана. — Ее?..

— Нет.

Облегчение промелькнуло на лице Хэзер.

Но если бы Катерина не направила к нему свои мысли, он мог бы иссушить ее не задумываясь, и это его беспокоило. Одно дело — охотиться на тех, кто причиняет вред другим, или принимать предложенную кровь, но питаться от связанного и беспомощного смертного — совершенно другое.

Ему вспомнились слова Вона: Ты слишком молод и терпишь слишком много боли.

Может быть, так и есть, mon ami. Тем не менее, это не оправдание.

— Не хочешь доесть? — спросила Афина-Аид.

Данте покачал головой, и разбитое стекло в его голове сдвинулось и оцарапало его. Свет танцевал в его разуме зелеными электрическими искрами. У него перехватило дыхание.

Хэзер потянулась к нему, прядь рыжих волос соскользнула на ее лицо, и зрение Данте затуманилось…

Хлоя выпрыгивает из спальни, одетая в фиолетовую кофточку с Винни Пухом, которую он стащил для нее из «Уолгрин». Улыбаясь, со сверкающими голубыми глазами, она обхватывает его руками и обнимает. Она пахнет земляникой и мылом.

Она подошла, Данте-ангел! Идеально!

Он смеется.

Данте моргнул. В зоне фокуса кружился потолок с балками из темного дерева. Он почувствовал вкус крови, своей крови. Боль пронзила суставы.

— Тебе нужно еще крови? — Хэзер нагнулась над ним, ее глаза блестели, ресницы были мокрыми. — Я покормлю тебя, если тебе нужно больше.

Плачет? Из-за него? Его горло сжалось. Ему хотелось, чтобы он мог коснуться ее.

— Merci beaucoup, chérie, но нет. Помоги мне встать.

— Это сделаю я. — Лживый Лайонс схватил Данте за бицепс и дернул вверх.

Комната кружилась, падала, и Данте с трудом держался на ногах. Обретя баланс, он вырвался из рук Лайонса.

— Ты поел, — сказал Лайонс. — Ты должен быть уже достаточно силен, чтобы сделать то, что обещал.

— Ça y est. Да пошел ты. Я ничего не обещал.

С тихим вздохом ожил шепот ветра:

— Святаятроицадантесделаетнаседиными…

— Ты сказал, что исцелишь мою сестру.

— Да, если ты отпустишь Хэзер и Энни, но ты этого не сделал.

Лайонс взглянул на свою сестру, когда та обошла диван, ее копье выстукивало ритм шепота по ковру. Он поморгал несколько раз.

— Хорошо. Что мне нужно сделать?

— Не сделаю ничего до тех пор, пока не снимешь с меня эти чертовы наручники. И с Хэзер тоже.

Лайонс посмотрел на Данте. Его светлые брови нахмурились.

— Как я могу тебе доверять?

— Не можешь, — ответил Данте, удерживая его взгляд. — Но должен использовать свой шанс.

Покачав головой, Лайонс подошел к Хэзер, доставая оружие из-за пояса джинсов.

— Встань, — сказал он ей, указывая пистолетом. Она изящно поднялась с пола, держа подбородок высоко.

— Думаешь, что, угрожая Хэзер, приведешь меня в настроение помогать?

— Нет, — ответил Лайонс. Он откинул ее локон дулом пистолета. — Я надеюсь, что факт того, что я убью ее, удержит тебя от глупостей.

— Катись в ад, Лайонс, — сказала Хэзер.

Лайонс прислонил дуло пистолета к ее виску. Положил палец на курок.

— Мы уже там.

Пульс Данте ускорился в два раза. Пламя кипело в его венах и мозгу.

— Ранишь ее, и я урою тебя за это.

Шепот ветра стих. Царь Подземного мира перестала вышагивать.

— Моя сфера. Никто не попадет под землю, кроме как через меня.