В краю лесов

Как Мелбери и предполагал, Фитцпирс в темноте перепутал лошадей и, неспешно труся по лесной дороге, пребывал в полной уверенности, что под ним Любимая, хотя минутами необычная резвость всегда спокойной лошадки несколько его удивляла. Между тем Блоссом, отличавшийся не менее острым зрением, чем мальчишка, заметил впереди под деревом какой-то странный предмет (это был уже известный нам хомут) и с присущей животным нелюбовью ко всему непонятному вдруг взбрыкнул задними ногами (Любимая на его месте и ухом бы не повела), так что Фитцпирс, будучи весьма посредственным наездником, вылетел из седла.

Он оставался лежать неподвижно, покуда подоспевший Мелбери не влил ему в рот несколько капель рому. Мальчишка же, бросив доктора на произвол судьбы, помчался что есть духу прочь от этого проклятого места, заглушив укоры совести тем соображением, что надо немедля оповестить односельчан о

201

несчастье. Ворвавшись в деревню, он тут же раструбил о падении доктора, приукрасив этот сам по себе сухой факт самыми драматическими подробностями.

Грейс вернулась; экипаж, нанятый для нее отцом, был после расчета с возницей отпущен. Многочасовое путешествие несколько ободрило Грейс: болезнь ее была нервной лихорадкой, недугом скорее души, нежели тела, и она поднялась к себе в гостиную в более спокойном настроении. Миссис Мелбери, встретив Грейс, сразу же сообщила ей, что муж ее вернулся из Лондона, но тотчас уехал, по-видимому, к пациенту и должен скоро вернуться, добавила она, поскольку не пил чаю и не ужинал. Грейс ничего не ответила; она запретила себе пускаться в догадки, где может быть сейчас ее муж; а мачеха не стала ей говорить, что миссис Чармонд, по слухам, в большой печали и, кажется, собирается за границу.

Грейс сидела возле огня в молчаливом ожидании. Она уехала из Хинтока, почувствовав после признания миссис Чармонд непреодолимое отвращение к мужу и не желая, чтобы он, вернувшись, застал ее дома. Но, обдумав все хорошенько еще раз, она позволила отцу уговорить себя и увезти домой. А теперь даже жалела немного, что Эдрид вернулся в ее отсутствие.

Вдруг в гостиную, запыхавшаяся и расстроенная, поспешно вошла миссис Мелбери.

- Я должна тебе что-то сказать... плохие вести, - начала она. - Только не волнуйся, все еще, может быть, обойдется. Эдрида сбросила лошадь. Но, даст бог, он не очень сильно зашибся. Это случилось в лесу, по ту сторону Маршкомской долины. Место там, говорят, нечистое.

И она рассказала в нескольких словах, что произошло, опустив самые ужасные подробности, созданные живым воображением подростка.

- Я решила, что лучше тебе сразу сказать, - прибавила она. - Вдруг его... вдруг он не сможет идти и его принесут.

В действительности же миссис Мелбери думала, что дело обстоит гораздо хуже, и Грейс это поняла сразу. Несколько минут она сидела задумавшись. Миссис Мелбери спросила, не надо ли что-нибудь сделать. Грейс отрицательно покачала головой.

- Хотя нет, - сказала она. - Пойди, пожалуйста, в спальню и посмотри, все ли готово на случай, если ему совсем плохо.

Миссис Мелбери позвала бабушку Оливер, и обе женщины поднялись в спальню, чтобы по собственному разумению приготовить все к возвращению хозяина.

В первом этаже дома никого не осталось. Прошло немного времени, как вдруг Грейс услыхала стук в дверь - постучали только один раз и так тихо, что в спальне стука не слышали.

Грейс вышла на площадку лестницы и сказала тихо:

- Войдите.

Входная дверь, как и в других домах Хинтока, не запиралась. Отступив в темноту широкого коридора, она увидела, что по лестнице поднимается женская фигурка; сперва Грейс не разглядела, кто это, но, услыхав голос, полный тревоги и горя, тотчас узнала Сьюк Дэмсон. Полоса света из приоткрытой двери в комнату Грейс упала на лицо молодой женщины: оно было бледное и осунувшееся.

- О мисс Мелбери, то бишь миссис Фитцпирс! - воскликнула Сьюк, заламывая руки. - Такое ужасное известие! Он умер? Сильно ушибся? Скажите мне, ради бога, правду! Пожалуйста, простите меня, мисс Мелбери, то бишь миссис Фитцпирс, за то, что я пришла к вам. Я не могла оставаться дома!

Грейс опустилась на дубовый сундук, стоявший в коридоре, и прижала ладони к горящему лицу. Разве не должна она выпроводить сейчас же Сьюк Дэмсон из своего дома? Каждую минуту могут внести ее мужа, и что тогда будет? Но разве хватит у нее духа велеть уйти этой женщине, чья скорбь так искренна и глубока?

Около минуты на лестнице царила мертвая тишина.

- Почему вы не отвечаете мне? Он здесь? Жив? Если нет, почему мне нельзя увидеть его? Что в этом дурного?

Не успела Грейс ответить, как снаружи послышались еще чьи-то шаги, легкие, как у лани. Кто-то торопливо постучал в дверь, точно ему некогда было искать молоточек. Не ожидая ответа, руководствуясь, по-видимому, косой полоской света на площадке, новый пришелец стал быстро подниматься по лестнице. Сердце Грейс заколотилось, когда она узнала в гостье миссис Чармонд. В полумраке лестницы фигура Грейс была хорошо различима, и миссис Чармонд подошла к ней.