В Хай-Уикоме, в полночь (СИ)

Ее внутренний голос подсказывал, что именно сейчас, после целого года мирной жизни в Хай-Уикоме, пора начинать готовиться к новому жестокому удару. Вся ее жизнь подчинена сценарию, который не даст ей вздохнуть свободно, и так будет до тех пор, пока зацикленный мозг (мысли должны двигаться по всем траекториям) и надломленное сердце (пульс должен быть ровным) объединены желанием… умереть.

Шерлок Холмс умирал на заголовках газет, он страстно желал вернуться в загробный мир. И Ирэн не могла помешать ему даже в этом. После целого дня баталии, которая шла посредством SMS, ее черные проиграли.

Как жаль.

«Какая жалость. Сказать, что за желание?»

«Нетрудно догадаться, зная Вашу одержимость вечерним приемом пищи».

О да… Да. Шерлок был бы в ее власти, если бы все-таки согласился поужинать. Эта мысль будоражила, оставаясь при этом несбыточной, нереальной, поскольку Ирэн — это трещина, песчинка. Алый след на подкорке, яркий зрительный образ, не более. И ей принадлежала всего лишь каморка в поистине огромных Чертогах Его Разума.

«А если бы я попросила назвать день Вашего рождения?» — набрала она SMS, но Шерлок умолк. Куда уж тривиальнее. Возможно, стоило поддаться любопытству и задать более смелый вопрос. Например…

«Назовите мне день Вашей смерти».

Ей казалось, что он не устоит перед искушением вновь спланировать свою смерть. И все шло в точном соответствии с его планом — все, включая огнестрельное ранение. Но мисс Адлер не узнала бы об этом без неожиданного звонка от… Подумать только.

— Шерлок в больнице. Состояние крайне тяжелое, — без всяких предисловий сообщил ей Майкрофт Холмс. Пускай его тон был нарочито деловым, часть сознания Ирэн отметила странную поспешность, с которой он это произнес. Похоже, брат Шерлока на какое-то время утратил способность мыслить рационально. Он хоть понимает, с кем говорит? Зачем звонит именно ей? Почему сам?

Множество вопросов смешалось в ее голове. Застыв у зеркала, Ирэн смотрела на себя и сама не могла поверить, до чего бледной и растерянной она может выглядеть. Ей было даже к лицу.

— Думаю, вы понимаете, насколько все серьезно, учитывая факт моего звонка.

Ирэн потратила немало усилий, чтобы разлепить пересохшие губы:

— Да, понимаю, — ее голос невольно скопировал интонацию старшего Холмса. — Я могу что-нибудь для него сделать?

— Врачи уже делают. Им ваша помощь без надобности.

Она услышала его усталый вздох, но не была уверена, что ей не показалось. Майкрофт какое-то время молчал, явно очень тщательно взвешивая то, что собирался сказать. Вот теперь он не спешил.

— Мисс Адлер. Независимо от исхода, это наш последний разговор. И мне хочется спросить: имеете ли вы хоть малейшее представление, кем вы являетесь для Шерлока Холмса?

Ирэн закусила губу, ее пронзительный взгляд заметался, но ответ так и не пришел.

— Я тоже нет, — с холодной честностью сказал Майкрофт. — Он зовет вас не иначе как «Эта Женщина». С точки зрения Джона Ватсона, это выражение неприязни, но он глубоко заблуждается. Как минимум, речь идет о… небезразличии. Воистину страшный недуг. Недуг, из-за которого Шерлок так часто подвергает себя чрезмерному риску. И теперь, после всех моих предостережений, мы видим закономерный итог. Так что если вы намерены примчаться, чтобы посмотреть, как умирает мой брат… Вы хоть будете знать, из-за чего.

Она и не собиралась, даже не шелохнулась. Она думала, мир расколется на части, совсем как зеркало, если сделать хоть одно движение. Два слова моментально поработили ее разум: Эта Женщина, Эта Женщина, Эта Женщина… Ее прежнее имя явно значило для Шерлока что-то особенное.

— Где сейчас Шерлок Холмс? — не выдержала она.

Майкрофт назвал место. Затем он сухо попрощался и повесил трубку.

Но все обошлось. Шерлок выкарабкался. Разумеется, это не значило, что все волнения были напрасными. Главврач той самой больницы — человек, чье пристрастие к порке Ирэн знала весьма хорошо, — сообщил по телефону, что мистер Шерлок Холмс идет на поправку, и та едва не послала все к черту.

Тем же вечером курьер доставил в палату Шерлока красную розу вместе с визитной карточкой. Насколько жалкой и ничтожной показалась бы прежней мисс Адлер такая попытка выразить ее собственное небезразличие! И все-таки первый шаг из семи был сделан. На визитке не было имени, зато был ее адрес в Хай-Уикоме, зашифрованный весьма надежно.

(Он мог бы сам узнать ее адрес у Майкрофта, если бы захотел.)

Но Ирэн спокойно уживалась с этой мыслью. И с тем же спокойствием она разворачивала очередной номер бульварной газеты, озаглавленный как «Неуемный Холмс». Вторую полосу украшала фотография некой Джанин Хокинс, привлекательной молодой женщины с белозубой улыбкой. Ирэн тоже улыбалась, а затем и вовсе покатывалась со смеху, смакуя желтые сплетни о различных пристрастиях ее детектива.

(Она бы сама узнала у Шерлока о его пристрастиях, если бы…)

В конце концов, у прежней мисс Адлер тоже не получилось, но зато она все еще хочет Шерлока Холмса… А это ведь что-то да значит?

*