В «игру» вступает дублер

В отсутствие фон Клейста обер-лейтенант Фишер не считал нужным церемониться с фрау Антониной. Вместо того, чтобы появиться у неё во флигеле, он вызвал её к себе, в кабинет гестапо. Она вошла, благоухая дорогими духами и поигрывая чернобуркой, охватывающей шею и плечи, но Фишер сразу сбил с неё эту напускную весёлость, сказав жёстко и безапелляционно:

– Я не думал, фрау Антонина, что в вашей красивой головке находятся куриные мозги.

– Фи! Как грубо! – попыталась удержать прежний престиж Иванько.

– Зато метко! – сказал Фишер. – То, что вы в отсутствие генералов забавляетесь с их помощниками и не гнушаетесь даже шофёром – дело ваше. Но вы за столько времени ничего толком не узнали о господине Ларском и фрёйлейн Вагнер, и это уже моё дело!

В голосе Фишера звучала угроза. Антонина не на шутку струхнула. Хоть у неё и куриные мозги, как он изволил выразиться, она прекрасно понимала, что ни фон Клейст, ни Кестринг, ни Шойс теперь ей не защита. До неё ли им! Даже унтер-офицер Динн вряд ли возьмёт её с собой, уезжая на запад. Да и что он сможет ей дать? Не зная, как устроить свою дальнейшую судьбу, Антонина могла рассчитывать сейчас только на Фишера, да и то в качестве его помощницы в таких щекотливых делах, как это. И Антонина, смиренно опустив очи, проговорила с некоторой долей обиды:

– Я старалась. Как вы и советовали, художника два раза уже зазывала к себе. А он ссылается на то, что некогда. Анну навещаю часто, но ничего подозрительного не заметила. С тех пор, как Ларский перестал к ней заходить, она совсем стала тихая, неразговорчивая.

– А вы поинтересовались, почему он не ходит?

– Болен как будто.

– Вот именно: как будто! На улице, хоть изредка, появляется и часто ужинает с господином Шкловским в ресторанах!

– Но я же не знала.

– А я вам для того предоставил неограниченную свободу, чтобы вы всё знали!

Фишер перестал кричать, пристально посмотрел на Антонину и распорядился:

– Сегодня же отправляйтесь вечером в театр. Хоть идите за кулисы, но под любым предлогом приведите Ларского к себе. Я приду к вам перед вашим выходом в театр и останусь там ждать вас.

– А как же…

– Я позабочусь о том, чтобы патруль его не задержал.

Антонина поняла, что возражать бессмысленно. Она привела свои мозги в полную готовность, но, как ни прикидывала, никак не могла понять, зачем Фишеру Ларский в её доме. Но этот Ларский строит из себя недотрогу. Прямо поразительная верность какой-то смазливой девчонке, у которой, в сущности, ни кожи, ни рожи. Да и её, кажется, бросил, уже сколько времени не ходит. Видать, обзавёлся свеженькой бабёнкой, а эта дурёха Анна вся извелась от грусти.

Антонина даже передёрнула плечами при упоминании о том, с какой твёрдостью Ларский отклонял её предложения провести вместе вечер: самолюбие красотки бурно протестовало против такого пренебрежения. Если бы не Фишер, давно бы послала его к чёрту. Но вот опять придётся разыскивать.

И вдруг Антонина увидела его. Сергей медленно шёл по бульвару, мечтательно глядя перед собой. Вот так удача! И искать не надо.

– Господин Ларский! Господин Ларский! – закричала Антонина и замахала рукой.

Он повернул к ней голову и (неужели правда?) очень приветливо улыбнулся:

– Фрау Антонина, вы само очарование.

Антонина, сбитая с толку, на мгновение остановилась, она не верила своим глазам и ушам: Ларский явно восхищался ею и ждал её на бульваре.

– Какая погода, какой снег! – быстро заговорила Антонина, всё ещё боясь, что он уйдёт.

– Снег действительно великолепен, – сказал Ларский, подавая ей руку. – Разрешите?

Сергей подхватил её под локоток.

– Разумеется, – расплылась в улыбке и удовольствии Антонина.

Они шли по бульвару у всех на виду, премило разговаривая, будто влюблённые, и иные прохожие невольно оборачивались на них. Шкловский предстал перед ними, по своему обыкновению, очень неожиданно.

– О-о-о, господин Ларский, с новой удачей вас! – пошутил он.

– Благодарю, господин Шкловский. Как вы находите фрау Антонину? Не правда ли, она сегодня невероятно красива?

– О, да, и не только сегодня, – учтиво поклонился Шкловский. – Надеюсь, фрау Антонина завоевала вас не на всю оставшуюся жизнь? Неплохо бы сегодня поужинать после спектакля в мужском кругу. Пардон, фрау Антонина, я вас не зову, ибо там не предполагается ни одной женщины.

– О, нет! – горячо запротестовала Антонина. – Сегодня я господина Ларского не отпущу, он уже пообещал поужинать со мной!

– Да, да, господин Шкловский, – подтвердил Зигфрид. – Я уже дал слово. И мне очень трудно отказаться от блюда из индейки, которое обещала фрау Антонина.

– Да вы ещё и гурман, – шутливо погрозил ему пальцем Шкловский.

Они ещё поболтали несколько минут, стоя на бульваре, и расстались с Антониной в самом лучшем расположении духа, условившись встретиться вечером в театре. Когда она отошла, Шкловский заметил вкрадчивым голосом:

– Так вот отчего вы перестали брать уроки у фрёйлейн Анны.

Ларский только развёл руками.

– Вы во всём так непостоянны? – осведомился Шкловский, который теперь уже совершенно не скрывал своего недоумения относительно Антонины.

– Нет, моё непостоянство распространяется только на женщин.

Они расстались с видимым дружелюбием.