В городе Солнца

   Из этого магазина они вышли на пустынную подземную улицу, не освещаемую ни звёздами, ни искусственным светом. В отличие от магазина игрушек, многим магазинам и лоткам в окрестности повезло меньше: они были разрушены, и свет в них не горел. Шнобель и кто-то ещё из их компании достали из кармана фонарики и освещали ими окрестности.

   - Значит, с первым впечатлением нам просто повезло, - отметил вслух Шнобель.

   Самодвижущийся тротуар - который и являлся собственно "Дорогой" - по-прежнему работал, но был сплошь усыпан осколками и каким-то белым порошком. Стилизованные под старину фонари вдоль подземной улицы были поломаны и многие опрокинуты.

   Неподалеку от них из одного из разбитых киосков вынырнула, по всей видимости, знакомая с людьми собака. Полуовчарка-полудворняжка. Она подошла к ним и понюхала ботинок Шнобеля.

   - Ты - чья? - спросил он собаку.

   Животное, как человек, грустно на него посмотрело, а потом - заскулило.

   - Понятно, - ответил Шнобель. - Хочешь? - и он протянул собаке остатки так и не съеденного возле парка и машинально засунутого в карман бутерброда.

   Собака вежливо взяла зубами бутерброд с его руки, и лишь потом принялась аккуратно его есть.

   - Сколько времени назад замуровали сверху вход сюда? - спросил Шнобель.

   - Лет сорок. А что? - раздался сзади голос Зикфрида.

   - Мой друг, бард Барабашка, спустился сюда года три тому назад. И с тех пор я его не видел. Честно говоря, предполагал худшее. По слухам, здесь могли запросто человека и съесть, с голодухи. Но, возможно, пищи по магазинам и гипершопам здесь было и есть пока с лихвой. Собачка вон бегает. Живая. Буду искать друга...

   - Наркоты тут тоже - дофигища, говорят. Наркоманский рай. То ли - старые запасы найтклубов, то ли - ещё и сейчас вдобавок их синтезируют и коноплю выращивают. Тут же - чего только не было и в бытность процветания, наркобизнес этого места и в пору легальности "Дороги" был всему Городу известен, - сообщил Зикфрид.

   Они двигались вдоль самодвижущейся ленты-тротуара. На возвратной ленте заметили группу незжей, которые, поравнявшись с ними, только чуть взглянули в их сторону, без хихиканья и свойственного им дразнящего кривляния. И равнодушно проехали мимо. Собака, чуть поодаль трусившая за их компанией, только слабо гавкнула, не сильно обращая на них внимание.

   - Похоже, что тут даже незжи уколотые. Взгляд у них в пустоту, - заметил Шнобель.

   - А ты - что, знаток незжей, часто с ними общаешься и следишь за их повадками в естественной среде? - хихикнул Чен.

   - Просто, мне приходилось с ними часто сталкиваться. А взгляд у них обычно такой, что - мороз по коже и мурашки по телу. Такое трудно не заметить. Как будто в мозги внедряется что-то липкое. Они же все - слегка телепаты. Или - гипнотики. Смотря от конкретной направленности особи, - ответил Шнобель.

   - Значит - эти точно под дурью, - подытожил Зикфрид.

   Где-то впереди, за углом раздались звуки пальбы. Шнобель и Рольф почти одновременно подбежали к угловому магазину и осторожно высунули головы, оглядывая территорию: Шнобель - стоя, а Рольф - слегка нагнувшись.

   Они увидели человека, одетого в комуфляж, кепку и военные ботинки. Он только что отстрелялся из автомата по незжу, труп которого валялся неподалеку. Человек этот подошел чуть ближе к этому углу, и наблюдавшие разглядели, что он довольно молод. Лет двадцать - двадцать пять.

   - Кис-кис-кис! - позвал незнакомец, подойдя к крыльцу магазина и сев на присядки, - Испугался, малыш! - и он погладил, взяв к себе на колени, испуганное и дрожащее пушистое существо.

   В это время Генрих завернул за угол и выступил на свет, падавший из витрины. Человек в камуфляже его заметил, отпустил котенка и выпрямился во весь рост, однако не проявил агрессивности и не схватился за оружие.

   Когда Генрих, Рольф и Шнобель к нему тоже приблизились и стали рядом с Генрихом, он взял под козырек и доложил:

   - Религиозный реввоенсовет. Патрулирую улицу. Незж собирался съесть кошку.

   - Вольно, - ответил Генрих, - Доложите обстановку. Мы -- сверху, из города.

   Парень явно растерялся.

   - Я думал, что пути наверх, что были известны наземным жителям, завалило навсегда. Так меня учили. Я - Петров. Исповедую Новую Веру. Служу Единому. К нам сюда сверху люди попадают столь редко, что это считается крупным событием. И ход проникновения мы всякий раз закладываем всякой рухлядью. Дабы не пришло сюда зло.

   В это время подтянулись слегка отставшие Зикфрид и Чен.

   - Расскажите нам о себе и об этом месте. Наверху ходят слухи, что здесь живут лишь наркоманы, незжи, воры и бандиты, - попросил Генрих.

   - Ну, с чего начать... Я родился и вырос здесь. И в этом месте действительно живут незжи и наркоманы. С бандитами же и ворами наша религиозная община Новой Веры борется всеми средствами. Но и они, к сожалению, здесь также имеются. Наркоманы - весьма жалкие, чаще всего, с больной психикой, люди, и они не покидают пределов так называемого "Рая" - раньше так назывался один из ночных клубов, и вывеска осталась.